Научно-фантастический этюд

Шёл 2041 год. Я проснулся, оттого что у меня стоял. За окном дребезжал бирюзовый рассвет. В любой другой день всё свелось бы к опостылевшей рутине: поиск свеженького порева на одном из десятка сайтов в закладках и мануальная разрядка. Но только не в тот день — в тот день рядом лежала она. Она лежала ко мне спиной, и мой толстячок бодренько встрял коллинеарно её позвоночнику. Она ещё спала. Посчитав бестактным будить её и вместе с тем будучи неспособным противостоять желанию, я обнажил головку и стал водить ей по упругим ягодицам своей любовницы. Кстати, звали её Лена. Ощущение это было мне приятно. Думаю, делай я это достаточно долго, я бы даже кончил, но спустя полминуты моего томления она проснулась. Хотя она молчала и не изменила позы, я каким-то образом понял это. Обняв её, я жмякнул её грудь и потеребил сосок, другой рукой продолжая водить членом по округлым холмам её кормы. Её тело ни единым движением не ответило на мои поползновения, тогда я взвёл своего друга, как курок и шлёпнул им, словно мясной дубинкой, по её восхитительной попке. Я повторил действие, потом ещё: «Тук-тук, пустите погостить». Дрожащая пружина внутри моего члена зудела от предвкушения. Лена всё поняла правильно. Сонная, она придвинулась ко мне спиной, взяла в руку мой член и стала его пристраивать. Смазка выделилась мгновенно. Пожалуй, нет ничего лучше ленивого утреннего секса с похмелья! Пелена сна ещё не спала с глаз, в голове ещё не наступила эта безальтернативная резкость мыслей, и весь ты, все твои ощущения концентрируются в гудящем шершне любви между ног. Лёжа на боку, мы были как единый механизм с отлаженной поршневой системой. Движение вперёд — и краткий вздох вырывается из её груди, словно струя отработанного пара. Движение назад, и на солнце сверкает добротно смазанный металлический шток. А что мой член стал металлическим, не вызывало сомнений ни у меня, ни у Лены. Но сам Господь Бог создал нас так, чтобы нам приедалось однообразие, поэтому я перевернул Лену на живот, и мы продолжили. Мой подосиновик прорастал в листву её лона и снова скрывался, чтобы повторить проникающий манёвр. Я вспотел, и мог скользить по её телу, как лезвие конька фигуриста по льду спортивной арены. Спустя несколько минут я остановился, чтобы отдышаться — ей передышка нужна была не меньше. Я лёг на спину, распластав руки, показывая тем самым, что передаю инициативу ей. Она была очень понятливой и охотно взобралась на меня — о, это врезается в память. Женское человеческое существо садится тебе на член, а ты подаёшься средней частью тулова вверх, чтобы поспособствовать скорейшему проникновению — в этом есть что-то грандиозное. Королёв, наверное, испытывал похожие ощущения, запуская свой «Спутник» в чресла вселенной. Ещё несколько сладострастных минут. Зачем-то я сказал: «Ударь меня», — и Лена без малейшего колебания с размаху влепила мне пощёчину. Я был ошарашен. «Зачем?», — спрашиваю. «Ты просил», было мне ответом. «Но я не думал, что ты реально это сделаешь!» «Ну и не пизди тогда», — ответила она, после чего не вытаскивая из себя члена, повернулась ко мне спиной. Как у неё это получилось, ума не приложу, но было очень приятно. Казалось, можно было кончить от одного звука шлепков, которые получались от её подпрыгиваний на мне. Шлёп, шлёп, шлёп. Но я не кончал. Видимо, всему виной был ещё не до конца вышедший из организма алкоголь, который, как известно, задерживает эякуляцию. Я решил отомстить за ту пощёчину и отвесил Лене смачный шлепок по жопе — из груди Лены вырвался сладострастный стон. Я разозлился и шлёпнул её ещё раз, уже по другой ягодице — звук был такой звонкий, что казалось, звенят оконные стёкла. Лену это только раззадорило — в ответ на мои шлепки она увеличивала амплитуду скачков и количество фрикций в единицу времени. О, если бы я мог вернуться в любой миг своей жизни и остаться в нём навечно, я бы вернулся туда! Я отвешивал шлепки по её взмывающим и опускающимся ягодицам так, что они стали красными — Лена подпрыгивала чаще и чаще, пока вдруг, остановившись, не принялась судорожно всхлипывать, ложась на меня спиной. Увлажнённый смазкой член выскочил из её лона, но моя миссия была ещё далека от завершения. Я сжал её груди страстной хваткой — она продолжала всхлипывать и вздрагивать в своём девичьем экстазе, тогда я встал над ней на четвереньки и стал водить головкой члена по её половым губам. Она не дала ввести моего бравого пехотинца в свою келью. Ну что ж, подумал я, это не единственный вход в этот бастион. Я прошёл на коленях вперёд — так, чтобы моё хозйство находилось прямо у её лица. Когда она до блеска облизывала мои яйчишки, каждое в отдельности и оба сразу, я понял, что покупка депиляционного крема была выгодной инвестицией. Некоторое время я надрачивал свой член, потом стал водить уздечкой им по припухлым губам Лены. Сначала она щекотала уздечку своим ловким язычком, после чего приоткрыла рот пошире, как бы приглашая в гости твёрдый спелый налившийся фрукт, бывший моим членом. Фрукт не заставил себя ждать, нырнув в её оральную залу. У неё во рту было, прямо скажем, попросторней, но сжатые губки и бойкий язык делали своё дело. Я стоял над Леной на четвереньках, и головка члена не покидала её ротовой полости. Спустя некоторое время я уже отчаялся кончить и лёг на бок, при этом лицо Лены всё ещё находилось напротив моего члена. Она снова взяла в рот мой член и начала сосать. Мне даже ничего не нужно было делать! Распространено ошибочное мнение, что будто бы при минете стоит избегать соприкосновения зубов и члена. Смею заверить вас, что лёгкое касание резцов возбуждённой плоти добавляет особую перчинку в блюдо, называемое сексом, и придаёт пикантную остроту процессу. Не знаю точно, сколько времени прошло, когда она взмолилась: «Кончи, пожалуйста!» В ответ я только зачерпнул её голову на себя, чтобы член слова оказался в одной комнате с юрким язычком. Не знаю, подействовало ли это воззвание, но я практически тут же исторгся. Словно кальмар, который, скрываясь от погони, выпускает в водное пространство струи чернил, я выпустил в свод её нёба несколько мощных белковых струй. Дождавшись, когда томительная пульсация прекратится, она сглотнула. Член не опадал, и я положил его ей на щёку — так мы пролежали ещё минут десять.