Она посмотрела в его глаза, как только он зашел в квартиру. Она ждала увидеть их, свои, но в тоже время заметить в них что-то не то, новое, уход в себя… Но нет, ничего этого не было – они смотрели на неё так же, как и обычно. Даже радостно и приветливо. Она вроде бы успокоилась, хотя интуиция говорила – нет, не все как прежде, ты правильно переживала, не дай себя обмануть. Но было одновременно и страшно – страшно узнать и, тем самым, убедиться в своем самом своем худшем подозрении. Ведь – разве возможно еще раз найти любовь, возможно снова все построить так и прожить счастливо столько? И она не стала задавать маячивший вопрос – почему, тогда, как в последнее время он часто приходил с работы позже, в этот раз он пришел и вовсе — глубокой ночью. Разве что некоторое недоумение проскользнуло в её взгляде, в ответ на которое он сказал – «Сегодня были совсем трудные переговоры – в том далеком офисе, про который я тебе говорил. Как дочь – сегодня удалось уговорить потренироваться поменьше?» И она поспешила начать ему рассказывать, как забирала её с тренировки. И чем дальше, тем живее и милее – чтоб как можно быстрее почувствовать ответную реакцию его сердца. И она последовала через какое-то время — вместе с улыбкой, встречными вопросами, шутками, похлопыванием по плечу. Потом как обычно беззаботно и легко болтали на кухне о том-о сем, видно было, как он расслаблялся и отходил на глазах. Интуиция все больше затихала… Да и все больше становилось страшно от того, к чему может привести её вопрос. Все больше не хотелось его задавать. И, когда он, лежа рядом с ней, стал постепенно засыпать, в конце концов она и вовсе решила его не задавать.
На следующий день все пошло своим чередом – как будто бы и не было его вчерашнего очень позднего прихода. Ей уже стало казаться, что и правда она лишнего надумала, наиболее вероятно, что всему виной его новый сложный проект, что он у неё – не чета другим мужчинам. Изредка только через доводы разума пробивался голосок интуиции. Пробивался и в миг практически был ею затыкаем. А после того как, она сходила в салон и купила себе то платье Chanеl, о котором мечтала последние три месяца – лишний раз напомнила себе о том, что неотразима она и в свои 40, интуиция и вовсе замолчала. На почве вдруг наступившего хорошего настроения она решила устроить ему необыкновенный ужин. Ведь она же знала, как он любит, когда она на это расщедривается. В итоге, когда, неожиданно, он пришел домой раньше – то есть, как и полагается, после окончания официального рабочего дня, вечер удался на славу. Он не скрывал своего удовольствия от «своей» и особенно вкусной еды, весело общался с дочкой и даже был как-то моложе, чем обычно. Совсем все отлегло. Она мысленно обозвала себя «дурой», отчитала за мнительность и буйную фантазию, и оставила все в прошлом.
Дни шли один за другим – он задерживался на работе, но совсем поздно больше не приходил. Его проект, наконец, удался – китайские инвесторы все-таки пошли на то, чтобы вложиться в стройку на Дальнем Востоке, несмотря на то, что его компания со своей стороны не вкладывала в него ничего. Подруги восторгались её мужем, поздравляли её, в тихую завидовали. И это не было преувеличением – да, дальневосточная политика сейчас дает определенные результаты, но, все равно, каждый контракт со странами АТР дается с боем. У дочки, наконец, наступили соревнования по фигурному катанию – они сидели рядом, смотрели на неё и любовались, держа друг друга за руку, и, когда была оглашена её победа, он сжал её руку крепче. Внутри нее тогда возникло такое удивительное тихое счастье…
Прошел примерно месяц. И он внезапно снова пришел домой поздней ночью. И снова по причине проекта… А потом еще раз – где-то также, спустя месяц. И еще… Но она так все и не спрашивала. И даже успокаиваться стала как-то быстрее.
…
Все начиналось очень романтично. Хождение вместе до метро после конца танцевального занятия, его регулярные сообщения в Контакте, подготовка в паре к соревнованиям, потом прогулки после тренировок в танцевальном лагере. Правда, на день рождения он подарил ей подарок совсем не романтичный – игрушку персонажа одного из популярных нынче западных мультиков, к которым она не имела ни малейшего отношения. Но, так как это, как ни как, мелочь, она решила не обращать на это никакого внимания. События развивались очень быстро – спустя какие-то месяцы, они уже поехали вместе в отпуск. Затем съехались… Но, несмотря на такое, с виду гладкое, развитие событий, в их отношениях он оставался с самим собой. Она была рядом и он каждый день выходил на контакт с ней. Но «с ним» в полном смысле она так и не была. Так же, как только пребывала в догадках о том, как именно он работает, с чем именно он там имеет дело, к чему там стремится, и как к нему там относятся. Примерно через год они поженились. Ситуация оставалась все той же. Но она уже как-то привыкла, что ли, к этому, да и понимала, что не в её силах что-то изменить. При этом сильно её это как-то не коробило — никакой мысли о разводе у неё в помине не было. Тем более вскоре она забеременела, что уже точно указывало на то, что у них – Любовь с большой буквы, так как они – семья. Очарования в их жизнь стали приносить постепенные приготовления к рождению ребенка, с увеличением срока она к нему все больше привязывалась, все чаще умиляло её наблюдаемое на его лице выражение отцовства. Но как-то раз так вышло, что он оставил после себя не выключенный компьютер. Не полюбопытствовать было сложно. Она стала просматривать его историю переписок и в какой-то момент наткнулась на его переписку с первой партнершей по танцам. Когда они с ней еще только начинали вместе тренироваться, все говорили, что они как никто лучше смотрятся в паре. На первых же соревнованиях они одержали победу – и она была оправданна, так как такого единения, какое было в паре у них, не присутствовало больше ни у кого. Все вокруг были в полной уверенности, что это пара на года. Но, несмотря на это, через какое-то время они расстались. Якобы по причине того, что его партнерша придерживалась той стилистики танцевания, которой не разделял он. Кажется, история поросла мхом, но, читая их переписку, она нежданно-негаданно обнаружила, что уже тогда, когда его с ней отношения имели отчетливо выраженный серьёзный характер, он и стихи посвящал своей партнерше, и писал ей откровенно-романтичные сообщения… В общем, делал все то, о чем ей приходилось разве что мечтать. Больно было, обидно, ничего не понятно и ошеломленно. Слезы не заставили себя ждать. И все лились, лились, лились… Так он её и застал, придя домой. При первых её словах сразу понял, в чем все дело. И лишь спокойно так, только с некоторым игривым огоньком, сказал: «Ну да, да, с ней это все было… Но женился-то я, в итоге, на тебе». И как-то после этих слов ей и самой над своими слезами смешно стало. Ведь действительно — она замужем за ним, чтобы там ни было, это говорит само за себя. Смех, облегчение, освобождение, тепло… Его объятия довершили дело – переписка все больше стала уходить из головы, она возвращалась к обычному ходу вещей и засыпала уже почти спокойная. Хотя она и в принципе по складу своему была отходчива. На следующее утро он ушел на работу – на этот раз компьютер уже был выключен. Но и каких-то особых мыслей снова полезть в его Контакт у неё не было. Какая разница, что там, в этом контакте. Она же его жена – какие здесь могут быть сомнения?
…
Тяжело, мучительно, но она приняла решение с ним расстаться. Слишком уж в последнее время её жизнь стала напоминать не жизнь, а одно лишь сплошное страдание. И уж сильно это контрастировало с тем, как все начиналось. Эти переглядывания из-под тишка, веселые и преисполненные флирта прогулки после сессионных занятий ГИТИСа, увлекательные переписки. Расстаться-то рассталась, но идеализм не унимался – где-то в глубине души все-таки таилось предположение о возможности счастья с ним. Поэтому из контакта и Facebook она его не удалила, фотки она его периодически просматривала, а воспоминания о прошлом то и дело в голову лезли. Нет, вернуть все не хотелось – усталость от страданий брала свое, но чтобы избавиться от этого всего, нужно было что-то новое. Благо, под рукой была подруга, при помощи которой всегда можно было с кем-то познакомиться. Так оно и пошло – попеременные знакомства то с одним, то с другим. Правда, конечно, все это было не то. Тем более в сравнении со всеми теми неземными ощущениями, которые случились с ней в прошлых отношениях. От нетерпения уже становилось досадно – замена нужна была не в принципе, а быстро, практически мгновенно, чтобы от страданий не осталось и следа. Хотелось уже грызть локти… Но внезапно появился он. Она его и не за приметила с самого начала – да, с ним было весело на кухонной посиделке, но и только-то. Какие уж там острые ощущения. Но он стал писать, появляться на других посиделках, звать туда-сюда… В конце концов ей уже захотелось к нему приглядеться, пойти на контакт, попробовать приятно проводить время. И так он ей стал и раскрываться со всех тех сторон, которые она не заметила в нем с самого начала. Даже проявилось что-то общее. Сама от себя не ожидая, она к нему взяла и потянулась. И что-то в ней такое пробуждалось рядом с ним, что ей больше, чем по обыкновению, хотелось быть с ним женщиной. Она все больше прихорашивалась, чем ранее, одевалась женственнее, держала себя в форме. Его сообщения уже стали ей восприниматься не иначе, как нечто причитающееся по заслугам. Да и вообще как-то приятно стало жить… И еще приятнее от того, что та самая подруга, благодаря которой она с ним познакомилась, только и делала, что его расхваливала. Но, тем временем, прошлое не преминуло дать о себе напомнить – от бывшего возлюбленного стали поступать сообщения. Сначала больше формальные, затем интересующиеся, дальше – уже в духе разборок неравнодушного любовника. На сессии и вовсе – начались встречи. Голова начинала затуманиваться – идеализм все больше и больше подкидывал свое предположение о возможном счастье… Да, и, что греха таить, приятность – приятностью, но от острых ощущений она была далека. Но сессия закончилась – закончились и встречи. Голова стала туманиться поменьше. Да и текущие отношения принимали все более серьёзный характер. А в наше-то время серьёзными отношениями не разбрасываются. Так она и жила – в серьезных отношениях и с мыслями о другом. Тот-то так полностью и не пропадал с горизонта – сообщения продолжались. А, когда наступила снова сессия, встречи и разговоры уже были почти что даже романтичными… Конечно, её молодой человек не мог не чувствовать появление этого всего – он донимал её своими вопросами, подозревал, ревновал, был в плохом настроении. Но как ты тут расскажешь. Ценой обрушивания всей приятности? Нет, дорога цена. Молчать – не выходило. И потому она попеременно говорила – «По делу я встречалась с ним. По делу». Говорила. Клала трубку. И долго еще потом так, довольно улыбалась…
…
Она была не в его вкусе. Из другой жизни, другого круга, других взглядов на жизнь. И что-то совсем его бесило – она не проникалась его творчеством. Ну никак. Как он пытался ей его преподнести. Тогда, когда он привык к восторженным глазам, поклонницам, тому, что в узких кругах он известен. Будучи в своем роде состоявшимся, в её глазах он был никем. И особенно все это его раздражало потому, что что-то в отношении к ней в нем зародилось. И более того – развивалось и почти било ключом без малейшей на то его воли. В какой-то момент поняв, что вечно продолжаться так не может, он решил хотя бы изучить объект своего чувства. Не зная, с какого края подступиться, и как вообще это сделать, чтоб не выдать своего чувства, он стал предпринимать аккуратные, пускай и корявые, но шаги. Изучить он её хотел не столько, правда, для понимания самого себя, сколько для того, чтоб разобраться с какой опасностью он имеет дело. Поэтому шаги его большей частью походили на концентрацию и утрирование её недостатков, разнообразное её подавление и подозрение в нечистоте – в той или иной форме лжи. И последнее даже почему-то преобладало в его общении с ней – он взял с неё обещание честности, причем полной, решил её как-нибудь повыпытывать и даже предварительно состроил теорию о её лживости. Полегчать – от этого не сильно полегчало, так как чувство никуда не исчезло, но спокойнее стало. Так и решил действовать дальше – попытаться побольше успокоиться. Так как чувство…это некомфортно, это непривычно, чувствуешься себя каким-то дураком и слабаком – каким-то даже не мужчиной своего рода. Не то, что на сцене. Да, временами одиноко, сложно, и чувствуешь какую-то внутреннюю пустоту. Но с этим жить уже привычно. То есть можно и не избавляться. Придя к этому, он подумал, что на встрече, он просто все узнает, и только-то. Идти на поводу у чувства он не будет. Подумал. Выдохнул. Подошел к окну – к тем самым огням окон напротив, к единению с которыми он привык. Стал вглядываться вдаль… И через какое-то время улыбнулся – теплой, доброй, светлой улыбкой – такой, как в детстве. Улыбнулся, вспомнив её взгляд.
«Прекрасна и опасна», автор Влада Веревкина
