(рассказ написан в рамках домашнего задания: описать приступ психического расстройства)
Гордон Браун гнал мотоцикл по ночной трассе. Дорожные фонари едва успевали осветить мчавшийся легендарный чоппер “Harley Davidson”. “V-образный” движок ревел во всю мощь, Гордон выжимал почти максимум из 120-сильного железного коня. Ночь, ощущение скорости и чувство единого с байком действовали опьяняюще. “Это даже круче, чем оргазм. Полная свобода, даруемая только избранным”. – подумал Гордон.
Мотоцикл обошелся совсем недешево – три года работы в закусочной, и, наконец, взятый кредит полностью погашен. Будучи студентом, Гордон совмещал учебу с работой в местном “Макдональдсе”. Бургеры, хот-доги, сэндвичи… — совсем не работа мечты для молодого парня с техническим складом ума. С двигателями бы возиться, а не с опостылевшим фастфудом. Однако, Гордон втянулся. Нашёл свое место на кухне. Порой готовка приносила даже удовольствие, и, если бы не постоянные придирки местного администратора: “Гордон, давай быстрее! Чего ты копошишься всё время?! Вон, смотри, какая очередь выстроилась…черт, да зачем я взял этого придурка на работу?!”. Сегодня терпение Гордона окончательно лопнуло, на стол он бросил заявление об увольнении. В конце концов, кредит за мотоцикл – оплачен, а первое время можно и без работы обойтись.
Остаток вечера не предвещал ярких красок. В бумажнике – сорок долларов по расчету за смену, а в нагрудном кармане “допуск к свободе” – смятый вчетверо бланк увольнения. Блестящий Харлей с огненно-красным бензобаком манил развеяться, сулил хотя бы временное избавление от маячившего безденежья. Гордону вспомнились лихие покатушки с Фрэнком по окрестностям Палмсдейла. “Да уж, навели тогда шороху в скромном городишке на юго-западе Юты… Фрэнк уже, наверное, как следует выпил и сидит себе в гараже, нежно похлопывая по сидушке старушку “Pan America”. До Палмсдейла, где живет Фрэнк, порядка двухсот миль. Дорога в пустынной местности штата Юты не прельщала особенностями. Стандартное двухполосное покрытие в обе стороны: ни деревьев, ни домов поблизости. Табло с расстоянием, да редкие рекламные щиты – вот и всё, что ожидало на пути к Фрэнку. К слову, пути не близкому, но Гордона это не смущало – зато времени на размышления с избытком. В дороге есть о чём подумать. И помечтать…
Девушка с ярко-рыжими волосами неизменно заполняла пространство в голове у Гордона. Лили училась на одном из параллельных потоков и по слухам неровно дышала к мотоциклистам. Разгулявшаяся фантазия щедро добавляла откровенные черты к образу девушки. В мечтах всё выглядело просто: без долгих уговоров рыжая “тигрица” поддавалась соблазну в первый же вечер их знакомства. На деле же Гордон вечно тянул, находя отговорку в своих звенящих пустотой карманах. Всё выжидал подходящего момента чтобы осмелиться и, наконец, подойти к девушке. “Но теперь-то с деньгами вообще будет туго. Ах, Лили, Лили. Я на мели…А ты что скажешь, Харли, ещё не все потеряно?” Выкрученная гашетка не оставляла шансов железному другу, мотоцикл взревел и послушно рванул в направлении Палмсдейла.
Ночь рассталась с попытками казаться поздним вечером. По левую сторону дороги улыбчивым чеширским котом скалился месяц. В эйфории Гордон на мгновение вскинул руки и воскликнул:
— Вот так бы вечно мчался на байке! И никаких тебе проблем.
Улыбка месяца как будто бы стала шире. Промелькнула табличка “Палмсдейл – 5 миль”. “Интересно, Фрэнк ещё в состоянии передвигать ногами? Отважится ли он на ночную вылазку? Да хоть в придорожный бар “Койот” вполне можно заглянуть. Хм, вообще-то, я должен был уже его проехать…”
Но и через пять минут, по-прежнему, никакого придорожного заведения не наблюдалось. “Странно. Мне казалось, я знаю эту дорогу…”
Еще через пять минут тревога полностью овладела мотоциклистом, вместо очертаний города впереди простиралось безлюдное дорожное полотно. Вновь промелькнула табличка “Палмсдейл – 5 миль”. “Стоп, я уже проезжал её! Да что происходит!?” – припарковавшись, Гордон нервно взглянул часы. Словно заарканенная невидимой нитью, секундная стрелка трепыхалась на месте. “Хорош подарочек от Фрэнка на день рождения, нечего сказать! И месяца не проходили.” – Гордон со злостью швырнул часы в сторону.
Опять промелькнула табличка “Палмсдейл – 5 миль”. “Неужели это возможно!?” На руке как ни в чем не бывало вновь красовались часы… К горлу подступил комок. “Это явно чья-то злая шутка.”
Снова и снова выжимая последние соки из мотоцикла, Гордон всеми силами пытался вырваться из заколдованного места. Ему всё казалось, что он где-то прощает мотору, не дожимает самую малость до столь желанного результата. Каждый раз пройденные мили на тахометре сбрасывались до прежней отметки, уровень топлива в баке оставался неизменным. Даже молния на куртке вновь оказывалась застёгнутой. Не зная, что ещё предпринять, Гордон припарковался у дороги и отрешенно закрыл глаза. Тишина кругом давила не хуже поршней в цилиндрах его любимого мотоцикла. Трясущимися руками он с усилием принялся массировать виски. “Передохну немного и всё пройдет. Обязательно пройдет!”
Через несколько минут Гордон вновь очутился на мчавшемся мотоцикле, и в который раз мимо пронеслось табло “Палмсдейл – 5 миль”. Как старая заезженная пластинка время неустанно прыгало назад. Мысли, ранее казавшиеся безумными, таковыми теперь не являлись.
Несколько раз он пытался ехать в обратном направлении. Раз десять оставлял мотоцикл и шел пешком. Пробовал сходить с дороги и бежать куда глаза глядят. Оставаясь на месте, просто неподвижно сидел на коленях. Всё тщетно. Ничего не менялось. Через какое-то время под ним вновь рычал мотоцикл, а часы издевательски поблёскивали на руке. Кто-то или что-то явно не планировало отпускать Гордона.
В очередной раз он дрожащими руками остановил мотоцикл. Неистовый крик пронзил тишину:
— Да кем же я проклят? За что меня наказали?
В ответ отчаявшийся не услышал ни звука. Привычный мир сжался до промежутка в несколько минут и полотна проклятой дороги. Безумный фокусник умело манипулировал бегущей белкой в колесе. Гордон в качестве загнанного ручного зверька – вполне возможно, что из какой-то вселенной вечная гонка действительно смотрелась смешно, однако для мотоциклиста это вряд ли служило утешением. Ведь даже белка могла выбраться. Покинуть колесо по собственному желанию.
— Я не заслуживаю этого. Слышишь, ты, я к тебе обращаюсь! – грозно прокричал Гордон в небо. – Не заслуживаю! Отпусти меня, чёртов маг!
Безоблачный свод остался равнодушным. Холодные звёзды угрюмо взирали на Гордона. Им было абсолютно невдомёк на все угрозы и проклятия, сыплющиеся от нелепого одиночки, затеявшего сражение с кем-то невидимым. Гордон всё пытался как-то захватить воздух или нанести ему замысловатый по траектории удар. Не получалось. Бестелесный соперник и не думал сдаваться. Потративший остатки сил Гордон отсутствующим взглядом смотрел вдаль. Слёзы сами собой полились ручьём. Вспомнилась мама, он давно её не навещал. Давно не виделся и с отцом. Прежние споры с разногласиями выглядели глупо. Родители теперь казались бесконечно далёкими, в то же время недостижимо светлыми людьми. Даже Фрэнк, которого он отчасти винил в своих нынешних злоключениях, представал сущим ангелом. Наверное, не было на свете такого существа, к которому Гордон в этот момент не испытывал бы трепетной любви. В порыве чувств, распластавшийся, он принялся торопливо целовать землю. Старался заключить в объятия клочок побольше. В исступлении лепетал что-то бессвязное, умолял не оставлять его одного. С грязными подтеками под глазами, наглотавшийся придорожной пыли, нетвёрдой походкой Гордон вновь вернулся к мотоциклу. Заведя мотор и кому-то слабо улыбнувшись наверху, он тихо произнес:
— Ваш чизбургер, сэр. Доллар двадцать пять центов. Будем рады вас видеть снова!
На полном ходу мотоциклист резко крутанул руль. Железный конь на доли секунды взмыл в воздух, последовавший удар разнес его на части. Перекувырнувшись, то, что осталось от Гордона, лежало в нескольких метрах от разбитого байка.
Через некоторое время Гордон вновь ехал по дороге в никуда…
Первым желанием после аварии было повторить смертельный номер, но тянущая боль в груди заставила сомневаться. Хотя следов на теле он не обнаружил, пальцы, словно чужие, сгибались с трудом. “Если есть боль – очевидно, что смерть возможна. Нет смысла тратить оставшиеся силы. Раз время как-то зациклилось, значит, петлю можно и разорвать, но нужно найти точку входа. Где-то должен быть вход…”
Смерть отрезвила не хуже ведра ледяной воды, вернула на место пошатнувшийся рассудок. Словно из ниоткуда появилась хрупкая, призрачная надежда. В память врезался крик про вечность на мчавшемся мотоцикле. “Неужели из-за этой нелепости подобная кара? Попробую загадать желание еще раз.”
Вскинутые к небу руки и восклицание: “Вернуться бы в Палмсдейл. Какой удивительный город!” – не сработали. Через несколько минут дорога вновь несла измученного мотоциклиста к бесконечному ритуалу повторения. Гордон задумался: “Может быть дело в том, что на самом деле не хочу я ни в какой Палмсдейл? Да и Фрэнка мне видеть незачем: опять бы с ним напились. Пролетел бы ещё один день пустой и никчёмной жизни.”
Не особо на что-то рассчитывая, Гордон прошептал:
— Хочу увидеть Лили.
Царство ночи резко сменилось днём. Глаза зажмурились от боли, Гордон едва удержал руль и на каком-то полусознательном уровне вывел мотоцикл на обочину. Рядом с оглушающим воем пронесся грузовик, из окна донеслось:
— Что творишь, идиот?! Тебе жить надоело?
Гордон вымученно посмотрел ему в след:
— Угодить под колёса сейчас было бы верхом глупости.
Ещё во время парковки его боковое зрение выхватило знакомый силуэт, но, тогда как следует разглядеть возможности не было. В нескольких метрах от Гордона стояла рыжеволосая девушка в обтягивающих джинсовых шортах.
Лили в изумлении склонила голову на бок:
— Гордон Браун!? Как ты здесь оказался?
Гордон недоверчиво сглотнул, фокусы прошедшей ночи и не думали заканчиваться:
— А ты…что? Что ты здесь делаешь?
— Работаю. Ищу клиентов.
— В смысле!? То есть ты…
Лили деловито поправила завязанную на голой талии рубашку:
— Да. Но не вздумай трепаться об это, мне не нужны неприятности, — её взгляд оценивающе скользнул по мотоциклу. – Классный у тебя байк, можем развлечься и за так. Резинки, кстати, есть.
Гордон отрешенно произнес про себя: “Увидеть Лили и…не умереть.”
— Спасибо, но у меня другие планы. Желаю тебе щедрых клиентов и не таких длинных как у меня ночей.
Отвернувшись, девушка фыркнула:
— Ну и дурак. Я же вижу, как ты на меня постоянно пялишься. Дважды предлагать не буду.
Гордон не удержался от прощального взгляда по ладно сложенной фигуре Лили: “Хочу домой. Хватит с меня сюрпризов.”
