Я запрыгиваю на бревно. Развожу руки. Наклоняя тело вперед, стою на одной ноге. Упражнение – ласточка. Вокруг ни души. Я одна в огромном зале. Еще никого нет, ни тренера, ни девочек. Никто меня не видит. И мне некого боятся. Я не включаю свет. Мое сознание в полутьме.
Я хожу на мысочках. Мои ладони и ступни прикасаются к снаряду изо дня в день, из года в год, через кожу, по крупице впитывая в себя неподатливое, непокорное бревно. В сознании, как в бесконечно огромном зале, я иду на мысочках по собственному бревну. Разбег – на мостике мощный толчок – прыжком в шпагате запрыгиваю одной ногой на кончик бревна. Вспоминаю комбинацию. Мах ногой, разножка, поворот на триста шестьдесят, рандат бланш, простые шаги, переворот. Голова опущена, тело, как струна, каждая клеточка тела готовится к фляку. Не решаюсь пойти на элемент. В самой себе, в огромном бесконечном зале, я стою перед фляком. Меня притягивает мой детский страх. С любопытством разглядываю его, будто бы в коллекции окаменелую доисторическую бабочку. Ощущение опасности – на грани между жизнью и смертью. Детские чувства остры, они пронзают лучом все твое естество до .первоистока, до глубин бытия. Слепой, необъяснимый, животный страх в детском сознании подобен страху древнего человека перед силой огня…
Страх – мой двойник, растет с каждым моим промахом, с каждым неудачным выступлением. Двойник непредсказуем. И я чувствую, что теряю контроль над собой. Каждый новый элемент тянет за собою двойника. Он делает со мной все, что хочет. Говорит, упасть и я падаю, говорит, ударится ногами, и я ударяюсь. За свои действия я разучилась отвечать. Я разучиваю с тренером суперсложные элементы. Но это трюкачество, которое приводит к новому страху и к травмам.
В зале включается свет. Приходит Елена Владимировна, хореограф. Сегодня она будет заниматься с девочками на бревне. Я тоже иду по бревну, стараюсь выполнять все ее указания. Сильнее натягивать мысок, держать ровнее руки. Изредка хореограф кивает в мою сторону: хорошо, Аня, правильно, молодец. Это все не то. Я чувствую, что Елена Владимировна перестала обращать на меня внимание. Мне четырнадцать лет. Я не вхожу в сборную страны и не умею выступать. К тому же я набрала лишний вес. Зачем тратить на меня время? Я не перспективна.
Мне нравится Елена Владимировна. Я мечтала, чтобы она была моим тренером. Но ко мне она приходила очень редко. Елена Владимировна занимается с Оксаной. Девочка талантлива и перспективна. Она входят в сборную страны и у нее большое будущее. Хореограф муштрует гимнасту. «Оксана, ты не стараешься, ты делаешь движение спустя рукава». Гимнастка морщится, она устала выполнять приказание хореографа. И почему она должна слушаться какую-то Елену Владимировну, если у нее есть собственный хореограф?
Я люблю Елену Владимировну. Она очень красивая и добрая и я рада, что она пришла в зал. Хотя, к сожалению, Елена Владимировна больше не занимается со мной.
На последних соревнованиях опять выступила плохо. Переволновалась и упала с бревна. Тренер злился, кричал всю дорогу, кричал, что ему надоело тащиться ко мне в «Динамо». Будешь тренироваться у меня теперь в «Крылатском». Так он сказал. А мне до «Крылатского» ехать два часа. Делать нечего, поехала. А когда я вошла в зал, так и остолбенела. Встретила Наталью Александровну. От страха даже не поздоровалась с ней. Мне было стыдно. Я чувствовала на себе ее грустный и разочарованный взгляд. Кого же увидела она? Располневшую, неказистую гимнастку, которая когда-то считалась ее лучшей ученицей.
Однажды я опоздала на целый час. Случайно перепутала автобусы и долго куролесила по району. А когда пришла, тренер раскричался. Он подумал, что я решила бросить. И мы тогда опять стали тренироваться в Динамо.
Мне было страшно заходить в зал. Я озиралась по сторонам. Я мечтала, чтобы не было никого, ни тренеров, ни начальников. Владимир Васильевич шипел: «Чего озираешься, как бедная родственница?»
Я пропускала уроки и прибегала к часу, чтобы тренироваться одной, чтобы никто меня не видел. Работала молча и быстро. Проходила все снаряды до трех. Однажды неудачно упала с брусьев, сломала руку. Меня отвезли в больницу. Когда рука зажила, я опять стала приходить в зал. Кое-как восстановилась. И даже выступила на соревнованиях. С горем пополам выполнила мастера спорта.
Я решила бросить гимнастику. Сегодня первый день, когда я не пришла в зал. Мое сознание сковано страхом. Я не хочу разговаривать с тренером. Но родители подвели меня к телефону. Я уже не ребенок и я должна сама все объяснить. Одним ударом разрубила гордиев узел. Сказала, что больше не могу заниматься гимнастикой. Он извинялся и просил прощение за все, что сделал не так, лишь бы я пришла. «Я не обижаюсь на Вас, просто очень устала»…
Призрачное ощущение свободы! После ночи просыпаюсь в поту. Уже неделю снится гимнастический зал. Будто бы я залезаю на бревно. Прыгаю фляки, рандаты, сальто. Я занимаюсь гимнастикой во сне. Настраиваюсь на соскок. Готовлюсь сосредоточено на элемент. Господи! Я же бросила. Почему же снова на бревне! Вдруг откуда-то появляется Владимир Васильевич. Он что-то мне опять говорит. Я боюсь Владимира Васильевича. Я все время чего-то боюсь! Я устала бояться. Я мечтаю избавиться от страха. Как будто в зазеркалье бегу, бегу по этой бесконечной дороге.
Я бросила слишком резко. Мышцы не могут понять, почему им не дают положенных нагрузок. Противная ломка. Хожу по квартире и страдаю от ноющей боли. Не надо было так резко бросать. Гимнастический зал меня вытолкнул, как инородное тело.
Я больше не хочу думать о спортивной гимнастике! Это глупо! Выкидываю навсегда всю эту ерунду из головы и захлопываю дверь.
у Бога всего много конечно но…трудно себе представить что можно часами днями неделями годами заниматься своей м ы ш ц е й
Анна, я абсолютный неспортсмен, но читаю все Ваши рассказы на эту тему. Наверное у Вас дома есть тайный сундучок, там тысячи вариантов спортивных ощущений. Фляк, рандат бланш — почти что как — медузы-олеандры для жителя сибирских деревень.) Такая тема, вдруг, — Двойник. Богатющая тема! Дошел до страха пред силою огня и думаю, что ж дальше? Апогей, предел… А дальше как-то тихо, без страха-двойника — устала бояться и выкидываю всю эту ерунду из головы. И весь, весьма возможный, рассказ превратился в просто дневниковую запись из сундучка спортивных ощущений). Может надо было остановиться на падении и сломанной руке? И был бы — рассказ, без поражений и побед — на выбор фантазии читателя?
Я спортом занималась двенадцать лет. Эта тема, которую я в какой-то степень прочувствовала. Поэтому пытаюсь ее раскрыть. Может быть, да Вы в чем-то правы. Может быть, потом через какое-то время придется переделывать и переписывать. Но сейчас я как в фильме «Вспомнить все» пытаюсь вспомнить, что же это все-таки было, все мои двенадцать лет бодания со снарядами. Поэтому и кажется в каких-то моментах, что похоже на дневниковую запись. Иногда просто не хочется открывать эти скрипучие двери прошлого. Потому что погружаешь опять во всю эту спортивную атмосферу, во все эти старые переживания только уже с высоты своих лет. Просто хочется что-то понять. Понять в конце концов для себя же самой, зачем я вообще все эти двенадцать лет так пахала.
Прочитал. Любопытно. Действительно, в таком варианте больше похоже на дневниковую запись. Стоит через время переписать.
Глубокоув. Анна! Приходите, пожалуйста, в среду.
А если не сможете, то пришлите своего двойника — я познакомлюсь хотя бы с ним.
Приду, приду! ))) Я бы и так пришла. Ну а после таких-то слов, приду непременно! )))
На мой взгляд, слишком много «я» в рассказе — и даже не местоимения, а обиженного авторского «я». Может, автору развить эту тему обиды? Ведь обида — главный психологический персонаж — так и останется четырнадцатилетним человеком, если не разрешить эту проблему в катарсисе и избавления от нее…
Вы понимаете, Ксавье, 14 лет, достаточно сложный возраст, и обиженных и недовольных и ищущих себя подростков пруд пруди. И я описываю только то состояние, в котором я была в те годы. А потом Вы то сами можете мне показать тот путь, который Вы так научно определили «если не разрешить эту проблему в катарсисе и избавления от нее…». Вы что психолог? Вы-то хоть сами понимаете, что сейчас рассуждаете кака эти новорощенные юнцы, якобы психологи! Вы же не Бог. Откуда Вы с такой уверенностью можете говорить от чего я должна избавляться, а от чего нет. В данном случае, я развиваю идеи и образы. Меня заинтересовал образ «Двойника» и я его описала. Потому что я сама это чувствовала, когда занималась спортом, и может быть кто-то, кто прошел через спорт меня поймут. Вы что, думаете, что все, кто прошел через спорт, находят себя? Кто-то находит, а кто-то падает в пропасть, и о тех, кто упал, общество не вспоминаеть Даже Вы мне сейчас говорите, что , мол, слишком много обиды. Потому что это Вам как-то не пришлось по сердцу. Лучше бы было , чтобы как у всех, чтобы гладенько. Зачем читателю знать о каких-то там авторских переживаниях. А знаете такую вещь у Фолкнера «Шум и ярость» или Селенджера «Над пропастью во ржи». И там точно такие же подростки, и трагедии и обиды там хоть отбавляй. И я не хочу избавляться ни в каком катарсисе ни от какой обиды. И я пишу о спорте не для того, чтобы от чего-то там избавиться, а для того, чтобы рассказать себе и другим о том, что сидит в моем сердце. Неужели Вы думаете, что Шаламов, когда писал свои рассказы, хотел от чего-то там избавиться. Неужели Вы думаете, что он так мечтал пол своей жизни прожить в лагерях и угробить свое здоровье. А вот представьте вот такой же как Вы молодой человек Шаламов, мечтающий о светлом будущем, о справедливости и так далее, при этом талантливый журналист, вдруг по воле злого рока попадает в лагеря… Вы же не можете даже этого себе представить…Что пройдено через твое сознание, через твое сердце, что втоптано в тебя, не вырвать ни чем, это твое и с этим ты будешь жить и умрешь. Запомните это! Не все мои спортивные рассказы о том, что я мол такая обиженная. И есть достаточно оптимистичные. И я пытаюсь рассказать о своей спортивной жизни предельно честно перед собой, перед людьми, и перед Богом.
судя по вашему многословию, я как раз попал в яблочко. Шаламов не имеет никакого отношения к вашим спортивным экспириенсам)))))
А я вижу, что Вы слишком самоуверенны в своих высказываниях. Я говорила про то, что жизнь прошлась по Шаламову и он об этом писал. По мне прошелся спорт, и я об это пишу. И язвить я бы не советовала. Я взрываюсь тогда, когда лично меня начинают оценивать, потому что я вижу, что Вы уж точно на это права не имеете. И Вы, как новоиспеченный психолог не поможете в решении моих проблем. А такое количество скобок придает Вашему рту слишком большие размеры, что не очень приятно выглядит, так что стоит уменьшить свою улыбку по отношению к нашему с Вами спору. И то, что я успела у Вас почитать, говорит о том, что как писатель, Вы пока слабый, и уважение, как к мастеру, я пока к Вам не испытываю. Если бы сказанные Вами слова, исходили от мастера, я бы подумала, почему он так говорит, сейчас я вижу, что со мной разговаривает ученик. Вам еще дорогом Ксавье пахать и пахать. И я Вас уверяю, что у меня есть свой мастер, с которым я общаюсь.
у вас какая-то странная манера сразу переходить на личности, набрасываясь))) у меня с вами нет никакого спора. вы спорите сами с собой)))
Нет, есть. Вы отвечаете. А это уже спор. И Вы тоже переходите на личности и к тому же путаете понятия. Послушайте, Ксавье, может быть Вы и напишете в своей жизни что-то интересное. Почему бы и нет. Когда Вы кого-то критикуете, я считаю, что нельзя тыкать иголкой в сердце. Это просто совет. Нельзя добивать человека. Вы вот сейчас ткнули и не почувствовали и еще посмеялись. Зачем? Мне повезло на мастера и знаете почему, потому что он рассказывает мне о жизни, и не обвиняет меня ни в чем, не говорит, что я такая сякая, что в моих рассказах таких сяких что-то не так, понимаете, мы просто разговариваем о жизни и он принимает меня такую какая я есть. Я чувствую его мудрость, и я вижу, что он выше всей этой мелочности. И никогда он не обидит человеческое сердце. Ваша же критика говорит о том, что надо все зачеркнуть и написать заново, что интонация в корне не верна. Хм, я с этим не соглашаюсь. Потому что я вижу со своей стороны интересные образы и интересные находки. Даже если не верна, на ваш взгляд, интонация.
Аня, извините, но, судя по тому, как вы набрасываетесь на любое критическое замечание по поводу ваших текстов, здесь действительно наличествует проблема.
1. Любой коллега, высказывая вам свои мысли, тратит своё время на вас: а) не потому, что ему больше нечем заняться; б) не потому, что критиканство доставляет ему удовольствие (что бы вы не думали по этому поводу);
2. вы не сможете каждому (каждому! — а ведь мы надеемся, что читателей у наших текстов (не произведений, заметьте — лишь благодарные потомки могут так сказать!) будет максимально много. И невозможно к каждому своему тексту пришпилить в конце объяснения на каждый из могущих возникнуть вопросов. Поэтому надо пытаться, НМСВ, не объяснять (причём в довольно грубой форме) всё каждому из тех немногих критиков, что соизволили потратить на вас своё время, а писать так, с учётом также и этих критических замечаний, чтобы этих вопросов и непоняток возникало возможно меньше.
Ксавье высказывает свой
Извините, сорвалось.
… Так вот, Ксавье высказывает свой свой субъективный взгляд по ряду моментов вашего текста. С этим субъективным мнением можно соглашаться, не соглашаться, но на нашем сайте принято поблагодарить, и молча сделать свои выводы из этого, а не разводить так называемый срач (скандал, с переходом на личности — который, с одной стороны, очень оживляет общение и увеличивает интерес к сайту; но это не тот способ, который руководством приветствуется).
Константин, я не на все критические замечания набрасываюсь. Как Вы это могли заметить. А когда я вижу несправедливое критическое замечание. Потому что считаю, что нельзя разрушать под корень то, что создано. В данном случае я видела разрушение, поэтому так и отреагировала. И потом человек должен учиться давать критические замечания. А то, как критиковали некоторые здесь мои произведения, вынуди меня, со своей стороны, отстаивать их, защищать. Потому что они критиковали несправедливо. Потому что никому эти мои произведения не нужны, кроме меня. Это как ребенок. Понимаете. Вот я как раз это и прохожу сейчас в жизни. Никому мои дети не нужны, кроме меня. И мне приходится за них бороться. И потому я не люблю когда меня учат, Константин. Знаете, как в фильме «Девчата». Помните, героиня говорит: надоело, учат все, как жить. Вот мне тоже надоело. )
И это может закончиться, увы, даже удалением из сайта (НМСВ).
Мы люди культурные, и должны вести культурную полемику. А не высказывать, например, «что как писатель, Вы пока слабый».
Аня, а кто вам сказал, что вы сильный писатель? И что вы пишете лучше Ксавье?
Или — «новоиспеченный психолог». Кто вам сказал, что вы лучше, как психолог?
Судя по вашему постоянному переходу на личности после многих критических замечаний на ваш счёт, в психологии вы совсем не блещете.
Я вполне отдаю себе отчёт, что тоже нарываюсь на ваше раздражение. Однако, уже достало! Пожалуйста, подумайте хоть чуть-чуть о высказанном мною. Уверяю, в кулуарах давно уже ходят мысли, которые я вот сейчас озвучил.
Аня, пожалуйста, как говорил Кот Леопольд: «давайте жить дружно!».
Спокойной ночи.
И срач, как Вы выразились, я не разводила. И я смотрю, меня здесь никто не собирается защищать. И потому, как меня раздолбала Ирина, все мило промолчали. Поэтому мне приходится защищаться, уж извините.
Ну, что же пускай ходят. Я на самом деле, живу дружно. Я миролюбивый человек. Ну, а если люди сами не хотят со мной общаться, я, извините, навязываться не умею.
Разве это — раздолбала? Не слышали вы, Аня, что такое — раздалбывать; как у нас в былые времена раздалбывали на обсуждениях или на сайте (почитайте хотя бы архив).
Ира высказала своё субъективное ощущение; которое — давно замечено, у неё нередко совпадает с наиболее часто встречающимся мнением других коллег.
Но, ещё раз — спокойной ночи.
Я не хочу читать никакой архив. Для меня это раздолбала. И при этом еще испытывая чувство удовлетворения. Понимаете, Вы все хорошие люди. А Алексей Константиновича я вообще если честно даже успела полюбить. Но если я Вам не подхожу, подстраиваться под Вас я не сумею. Поэтому мне придется распрощаться. Тем более я думаю Вы все будете этому рады. Спокойной ночи, Константин.
Ну, вот, Костя. Ещё одного «гения» выгнал )))
Анна, редкий случай, когда с Костей соглашусь — хватит любить себя, хватит любить себя в своих «детях». Если вы ждете только похвалы — положите тексты в папку, напишите на ней — это гениально! и в стол.
Вы на Белкин зачем пришли? когда найдете ответ, думаю, гонора поубавится.
наверное это в каком-то смысле кайф — жить с самоощущением себя как новогоднего подарка всем)
анна — друг другу-то мы подходим — вопрос подходим ли мы литературе)) под эту мадаму хошь не хошь подстраиваться приходится
эта коза бдит! — чуть отвлёкся засмотрелся — сказанул что «по крупице /в п и т ы в а е ш ь/ в себя неподатливое бревно — так морщиться начинает — мотает башкой — мол чем ты меня дорогая потчуешь?!
но ведь если свой глаз не видит — /к т о/- то же должен на это пальцем указать? и палец этот не грызть надо — а благодарить!
хотя…птица сама себе не орнитолог
и кстати — умилительны эти двойные стандарты: когда на обсуждении критика с разных сторон в адрес /к о г о/-то — то автор анна не бросается на амбразуру мол заклевали и раздолбали и как вы посмели
это стало быть показатель реальных изъянов — за дело высказываются
вообще в каждом из нас столько разных людей живет — и главное это до безобразия замусоленная истина — и просто обалдеваю лично почему же это так сложно признать человеку?! — в одной строке заливаюсь о всепрощении и благодарности и смирении — в другой ярюсь дыбом как вы посмели в меня не влюбиться с полоборота — вот я в серёдке а вот весь мир по бокам???
ВОТ ГДЕ ЛИТЕРАТУРА — сюжетец!
Ну вот, затравили члена Союза писателей… притом, корреспондента!
Аня, я не буду рад тому, что вам придётся распрощаться. Вы ведь не можете не помнить, как я на Белкине несколько раз подходил к вам. Я всё пытался убедить вас, что критика коллег (Ровы, ещё кого-то — уже не помню) по вашим текстам не есть проявление злобы лично к вам. Хотя у вас и оставалось прежнее ваше мнение на этот счёт.
Кстати — это уже Вадиму — лично меня не раздражало большое количество Аниных текстов в Публикациях и Блогах. И так в последнее время почти никто почти ничего не пишет.
Тем более я не собирался устраивать травлю человека, чтобы он покинул Белкин — и так последнее время мало кто ходит на заседания кружка.
Неужели, Вадим, за вот такой вот формой моих комментов ты не увидел довольно объективного содержания? А именно — что в ответ на критику не стоит переходить на личности.
Белкин — молох.
Константин,
далеко не каждый готов к критике и тем более к резкой критике. Но если человек сейчас не хочет, чтобы его тексты критиковали, это не значит, что он не захочет этого в дальнейшем – через год, через семь лет. На мой взгляд, надо чтобы человек сам созрел.
Повторяющаяся на Белкине ситуация:
1. Приходит новый человек.
2. Его рассказы не доставляют.
3. К критике не готов.
Вопрос: почему этот новый человек вызывает повышенный интерес? Я понимаю, когда интерес вызывает Чуваков, его рассказы всех включают.
Ещё вопрос: какой смысл критиковать человека, который этого не хочет? Что за удовольствие такое кольнуть человека, и наблюдать, как он реагирует?
А поскольку человек новый то, он не знает у кого из белкинцев какая манера критики. Один любит критиковать резко и толково, и это хорошо, все об этом знают, все к этому привыкли. Другой белкинец советует, советует в каждом предложении, советует и наставляет, потому что считает себя мудрым и бывалым. И это тоже неплохо. Все знают, что его советы надо сразу делить на 16, а потом ещё на 8, всего, получается, на 128. Третий прилагает список рекомендуемой литературы, что реально ценно. Я, без шуток, копирую эти списки в отдельный Ворд, и когда заведу электронную книгу, буду осваивать. Четвёртый просто гонит.
А новый человек ничего этого не знает. И получается как, например: стоит слепой, к нему подскочит один, кольнёт, отскочит, слепой пытается дать сдачи, а того уже нет на этом месте, но сзади, чтоб не слышно, уже крадётся другой итд.
И это неэффективно, мне кажется. Так бы человек остался, акклиматизировался, пошла бы динамика может быть, а может быть, он человек хороший…. Таки Белкину не нужны хорошие люди? Нужны хорошие сложившиеся авторы? Окей, давайте предложим Акунину и Шишкину прислать нам по рассказу на конкурсной основе. И мы выберем одного из них.
Да, Вадим, согласен. Ещё одна сентенция на тему того, что нет абсолютной правды. Правд много, у каждого она своя. Потому что всё очень субъективно.
С теми резкими комментариями я был и прав, и очень неправ, вместе со всеми белкинцами, поддержавшими меня.
Аня была и права, и очень неправа — особенно когда переходила на личности.
Я искренне надеюсь, что скоро обиды пройдут, или приглушатся, Аня снова придёт к нам, и скажет: «Давайте начнём с чистого листа».
Лично я, Аня, очень прошу извинить за, возможно, чрезмерно резкую форму своих во многом справедливых, НМСВ, замечаний.
Пожалуйста, успокойтесь и возвращайтесь. Вы знаете, как давно поднятые в моих комментах вопросы беспокоят меня, как давно я пытался нормализовать ситуацию.
Очень жаль, что получилось так топорно.
в основном согласен с Вадимом.
1. обсуждение стиля обсуждения полезно.
2. все критики разные и это полезно.
От себя добавлю, что выход в люди со «своими творчествами» (как пишет Ксавье) требует некоторого умения держать удар.
У нас, само собой, не боксерская школа, однако это более чем полезное умение для литератора. И не имеющий такого много бы выиграл, стремясь сыскать.
А умение засунуть свою личность куда подальше — уже просто архиполезнейшее.
Не думаю, что новичков следует бить. Наоборот, хвалить и пестовать даже вопреки наличным успехам ради перспективы.
Но избавлять их и избавляться самим от фиксации на себе любимом как упражнение сто раз в день.
«Благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас».
Не ради, хм, этики. До этики ещё расти.
Ради того, чтоб глаза открыть.
есть ещё такое понятие как /п с и х о л о г и я/ж е р т в ы/
но она тем не менее не мешает личной диктатуре)
дуализм
отож!
извините, вставлю свою скромную реплику в обсуждение: мне кажется, что авторов нужно критиковать, но по-спортивному, отделяя писательское «я» от конкретной личности пишущего, уважая в нем человека, но одновременно довольно жестко оценивая, если это требуется, его писанину. потому что нельзя стать хорошим спортсменом, — оставаясь в контексте тематики рассказа, в ветке которого мы находимся, — принимая только поглаживания и похвалы. с другой стороны, сам автор должен понимать, что он пишет не в своей «уютной жежешечке», а выставляет свои тексты как раз именно для того, чтобы их разбирали, и довольно пристрастно, что, если он стремится в литературу, то ему следует соответствовать определенному уровню, выходящему за рамки доморощенности. иначе получится детский сад, в котором отдельные представители будут выторговывать себе исключительное положение… я, например, довольно болезненно проглотил замечание о «недопеченом психологизме» и т.п., но, учитывая, что, как мне показалось, в сообществе приветствуется здоровый демократизм, решил не отвечать переходом на личности, потому что считаю, что здесь, «на Белкине», нужно обсуждать «творчества», а не личности.
да, Константин, спасибо, что вступились за меня:)
попытался отделить автора от его, так сказать, продукта.
это как рыбу от чешуи. может, кто-то ещё и помнит: «весь в словах, как рыба в чешуе».
тебя, рыба, мы любим и в сметане, и так. а чешуя у тебя, если честно — полная дрянь. зачем она тебе? без нее мы будем любить тебя стократ!
эх, а я вот старый и невкусный. осталась надежда только на чешую, даже если меня лично мир с презрением изблюёт из уст своих.
мне сразу представилась отнюдь не гипотетическая дилемма.
есть, допустим, два кружка. в одном противные и ядовитые старые жабы поливают желчью и оцетом всех входящих, но тексты производят, допустим, ничего себе.
а в другом — розовые няшки, всех новеньких целуют в щёчки и ведут как собеседников на пир. ну и пишут розовенько. Сиреневенько (с).
кого ты выберешь, мой новый незнакомый друг? с кого возьмёшь пример? кого зафрендишь и залайкаешь, кого взалкаешь?