В кадре – абсолютно новый, чёрно блестящий, великолепный внедорожник. Камера несколько раз объезжает вокруг него, словно любуясь плавными, бликующими обводами, никелевыми светляками бликов, самоуверенной конской осанкой. Внедорожник стоит один на парковке, как яхта на морском причале. Вдалеке – особняки. Ночь. Звёзды умиротворённо вглядываются в грациозную и мощную машину и отражаются в её чёрных задумчивых плоскостях.
Камера останавливается, и автомобиль оказывается в развороте «три четверти». В этот момент мимо проходит скинхедовского вида гражданин. Пухлый здоровяк с широким затылком и в «мартенсах». Он почти вышел за кадр. Остановился. Несколько секунд виден его сине выбритый затылок. Есть в нём что-то кастрюльное. Родственное фашистской каске. Кажется, кадр застыл. В небе мелькает падающая звезда, картинка отматывается в обратном направлении, скинхед останавливается возле машины, снимает косоворотку, обнажая рыхлое, бледное, но массивное тело с посиневшим тату. Подтяжки зубцами вцепились в кожаные брюки, поскрипывающие на коленных и паховых сгибах.
Неожиданно оказывается, что в руках у него бита. Здоровяк, кряжисто присев, по-хозяйски похлопывает передок авто, разглядывает его, словно приноравливается, откуда лучше начать. Потом звучно харкает в сторону, и, деловито обходя вокруг, с размаху рассекает фары кончиком биты. Потом, не глядя, небрежно мимоходом сбивает боковые зеркала. Потом, разгоняясь, глухо шлёпает по стёклам. Они покрываются круглыми и овальными сетками трещин. Останавливается, добивает боковые стёкла. Влезает на капот и с размаху, словно дровосек, в упор бьёт по лобовому стеклу, затем обрушивает удары на крышу авто. На ней остаются вмятины, сначала небольшие, но следующие удары углубляют их, словно раскраивают металлический череп. Местами оголяется серебристый металл.
Ракурс издалека. По крыше внедорожника, тяжело сотрясая его, редко, но результативно прыгает амбал. Авто проседает. Хрустя вылетают оставшиеся стёкла.
В следующем кадре видно, как изменился прежде респектабельный автомобиль, гордость буржуазного автопрома, превратившись почти в развалину. От здоровяка, нависшего над камерой, исходит светящийся пар, лицо его распарено работой и почти одухотворено. Прозрачный пот стекает по лбу и виснет на бровях, как у героев соцтруда. Камера застывает, берёт его глаза крупным планом. Перед нами уже фото. Цвет глаз мечтательно бледно-голубой, выцветше-васильковый. В них нет ни тени сомнения или мысли.
Скинхед выбрасывает биту назад, усталой отмашкой. Звонкий деревянный звук по асфальту. Туго вытаскивает из кармана «Джек Дэниэлс», отвинчивает крышку и глотает виски длинными ритмичными движениями кадыка. Остатки выливает себе на голову и медленно втирает их в кожу. С размаху швыряет бутылку об асфальт, рассекая её на стеклянные брызги. Пошатывается, раскидывает руки вверх. На его лице распластана счастливая, вальяжная бестолковая улыбка. В глазах есть что-то трогательное, детское. Слышится физиологический, нутряной смех, животное гудение. Он откидывает голову назад, улыбка застывает в маску с оттенком страдания. Снова фото. Кажется, сейчас его перекосит назад и он сгрузится спиной на асфальт. Но он балансирует, выравнивается, расстёгивает ширинку и смачно, с тем же тихим гоготом, утробным животным смехом, поливает салон автомобиля мочой. После вытягивает из кармана измятый носовой платок. Прикладывает к запотевшему затылку, резко, с надрывом, сморкается в него, чистит нос, вытирает руки. Поджигает платок из квадратного Zippo и кидает его внутрь машины. Тяжко спрыгивает. Скрежещущий звук «мартенсов» об асфальт. Машина едва покачивается, освобождённая от бремени. Сильно пошатываясь вялым, неконтролируемым телом, человек уходит из кадра.
В автомобиле всё ярче, тревожнее вспыхивает огонь, словно схватывает пары горючей смеси. Что-то щёлкает, раздаётся звук гнущегося железа, с хлопком выстреливает бензобак. Машину неспешно охватывает огнём.
Камера разворачивается в сторону ушедшего. Там уже никого нет. На асфальт, куда обращается внимает камеры, падают весёлые всполохи. Он плавится, вспучивается, превращается в фон, под которым проступает красная надпись: «Revolution must go on!»
