1.
Люде не было и двадцати пяти, Егору не было ещё и восемнадцати. Она была его учительницей. Людмила работала в начальных классах, в восьмых преподавала МХК, в старшей школе вела английский язык (школа была с английским уклоном). Он был старшеклассником.
Никто никогда не видел Люду без улыбки. Из всего, из любой ситуации, она выходила на позитив. Люде было мало детей в школе, она в добавок ко всему являлась волонтёром в детской больнице № 9, играла с детьми, которые там лежали (отделение хирургии). Егора она тоже привлекла в качестве волонтёра. Мало мужчин-волонтёров! Егор называл её так: Людмила Владимировна.
Он страстно желал свою молодую учительницу. Он хотел, чтобы она его «наказала», как это бывает в сотне порнороликов, что он просмотрел. Егор хотел проникнуть в неё, «прилепиться».
Людмила Владимировна в долгу не оставалась. Носила только обтягивающие длинные платья и большие серёжки. Любила Егора вызывать к доске. С поводом и без повода. Оставляла после уроков. С поводом и без повода.
Однажды на уроке она спросила у него, что значит слово impotent, а он раскраснелся, она же рассмеялась. И долго так смеялась, раскатисто. А парень всё больше краснел… В сочинении по английской литературе Егор как-то написал Dicken вместо Dickens. Публично разбирая работу мальчика, учительница сказала:“Хорошо, что ещё не просто Dick!” — раздались смешки.
О, как мечтал ученик! «Научите меня сексу!» — часто говорил он ей в своём воображении.
2.
Волонтёрская организация пригласила Люду поздравить детей в качестве Снегурочки. Девушка согласилась. Егору Людмила Владимировна приказала быть Дедом Морозом. Так и провели. Были конкурсы, подарки, крик детей задорный. Все дети хотели обнять Снегурочку. Ах, как её хотел обнять Дед Мороз! Его утешало теперь лишь то, что у него есть фотографии Людмилы Владимировны.
Шальная сексуальная Снегурочка. Лучший подарок в новогоднюю ночь. Она растает от его ласк! Он хотел вручить (что-то опять «по Фрейду» ), втиснуть в неё свой главный подарочек. Егор «хотел» Люду.
И Люда бы хотела Егора, если бы не Уголовный Кодекс Российской Федерации. Так и приходилось им ловить вожделевшие взгляды: их голодные глаза часто встречались. Лёгкие прикосновения, случайные проглаживания.
На занятиях по английской литературе они читали Lady Chatterley’s Lover писателя David Herbert Lawrence. Текст выбрала Людмила Владимировна.
Один год! Всего один год надо было им потерпеть. А там и расписаться можно. Люда хорошо зарабатывала, Егор мог бы руководить (будь ты трижды проклят, Фрейдюга!) домашним хозяйством. Но они всё-таки не сдержались.
3.
Вся в нежно-голубом, с двумя косами русыми она присела на диван. Учительница и её ученик сняли на час номер в одной из измайловских гостиниц. Егор как-то зажался. На нём была только майка, подаренная мамой на Новый год — с изображением Дарта Вейдера. Снегурочка своими ручками проникла под майку и погладила волосатый торс Егора. Юноша покраснел. «Я боюсь!» — прошептал мальчик. «Но он же не боится!» (Снегурочка не врала, эрекция даже сквозь джинсы была заметна).
Снежная бестия устроила пареньку стриптиз, при этом она как всегда улыбалась. Вон шапочка! Освободи длинные волосы! Вон костюм Снегурочки! Освободи женское тело! Егор ранее не видал живых женских грудей, он потянулся к ним и прощупал: какая сладость, какая упругость, чудо другого пола. Его язык осадил эти бастионы.
Снегурка стащила с него майку, сама сняла трусики и лифчик (и то, и другое красного цвета). Егор всё мялся. «Ты так смотришь, будто я тебя сейчас пытать буду!» — сказала Людмила Владимировна. — А ну снимай штаны!» Старшеклассник повиновался. Теперь он лежал вертикально на кровати, а Люда стащила его трусы (с картинкой в виде долларов). Она одела ему презерватив, а потом сама села на фаллос юноши и «поскакала». Наездница была лихая. Парень наконец-то расслабился. Теперь он решил действовать сам. Людмила Владимировна лежала навзничь. Он устроил кое-что кое-куда, принял упор лёжа и начал фрикции. Людмила Владимир искренне улыбалась сквозь лёгкую боль, стоны вылетали из её рта, озорного рта. Мальчик старался. Долго старался. И разрядился. Люда почувствовала в себе горячую смесь, вулканическую лаву. «Молодец! Ты отработал на твёрдое «5»!»
4.
Теперь отношения двух блуждающих душ изменилось. Если раньше они только играли, обменивались любезностями, пикантно — через улыбки и глаза — общались, то теперь Егор ясно и чётко понял, что полюбил свою Снегурочку, а та — своего заколдованного мальчика. Снегурочка оказалась на поверку Снежной Королевой. Заколдованный Маленький Принц, любящий одну лишь Розу, которую целовал в тот сказочно-развратный вечер.
Когда все школьники уже уходили домой, Егор шёл на дополнительные занятия по английскому языку (отговорка для мамы и папы). Такие свидания были у них по средам, как фиалки у Андре Моруа. Дверь они запирали, старались совокупляться как можно тише.
Но любовники потеряли со временем бдительность. Однажды они не закрыли дверь, и явился школьник, друг Егора, мыть кабинет. Вошёл без стука и увидел то, что сломало его восприятие мира: голая училка под голым одноклассником. Пока обнаженные, как в раю, мужчина и женщина поняли, что произошло, школьник уже был у директора. У школьника почему-то наворачивались слёзы.
Директор застал грешника и грешницу уже одетыми. Были они как-то неряшливо одеты, волосы Людмилы Владимировны распущены, Егор Попов, ученик 10 «Б», почему-то весь раскраснелся, будто жар в нём был простудный.
Так была уволена из школы Людмила Владимировна.
Так выгнали из школы Егора Попова. Он подался в строительный техникум.
Плюс ко всему Людмила забеременела, зачала вместе с Егором мальчика.
5.
Малыша назвали Петром. Люду взяли в соседнюю школу (благо, записи в трудовой книжке, а точнее их отсутствие она отмолила у канцелярии). Егор ничего не сказал родителям, боялся, что съедят заживо, однако, Петенька честно получил фамилию Попов. Оба родителя старались, как могли: ребёнок жил в квартире матери, которую та снимала, а отец навещал их. Егор прогуливал техникум, чтобы сидеть с малышом, а по вечерам читал чужие конспекты и учебники, иногда работал в ночи (официантом в ночных клубах). Люда прониклась к малышу таким любящим чувством, которое может знать только настоящая мать. Так и жили Поповы…
Это потом всё узнают родители, будут говорить сослагательным наклонением, что дескать признали бы внука… С грехом пополам, а семья у Люды и Егора получилась. За Петей родился Павлик, а потом и Мария. Наше всё ещё социально-ориентированное государство платило «материнский капитал», плюс надбавки от Москвы. Всё наладилось. Дети оправдали грехи родителей, сущие ангелы.
Отплатили ли наши развратники взятые моральные кредиты? Сие только Богу решать. Но я думаю, что отплатили, ибо в блуде раскаялись, а в чадородии возрадовались.
