(Стихи Марианны, которые мы обсуждаем сегодня)

Ио
Если ты не будешь идти, ты умрёшь.
Колокол на шее – раздражающий трезвон.
Но мне нужно знать где ты, отправляя тебя
В путь, знать – ты не забудешь меня в пути.
Тобой овладеет белая горячка хмельной травы,
Но лишь в ней отдохнешь от меня
И только вернувшись домой.
Стёрта кожа и так же груба на ступнях,
Как нежна в запястье.
Я буду идти на раздражающий звук колокольца.
И петь пастухов песни.
Наблюдать за луной, похожей на белое сладкое яблоко.
Растить сад с сладкими лунами на ветвях,
Выберу крепкую ветвь и буду подтягиваться на руках.

КМ 21/5 6:27 – 9:12
Доброе утро?
Из вчерашней мятой пачки сигарета
На сегодня первая
И огня стрельнуть – свой забыт,
Потерян – холодно.

Посиди на крыльца стальном
Дома третьего,
Вторую от первой прикуривай,
Сгибая окоченелые пальцы
На страницах затертых
Избранного из Лорки.
Окоченелыми сгибая пальцами
В жгуты задеревеневшие волосы,
Жгуты задеревеневшие –
Провода наушников.

Долго не попаду ключом в замок,
Долго замок не отдаст ключа.
А в доме гудит тишина вперемешку
С шумом электричества, и моих бесшумных шагов –
Я до конца стараюсь не будить его.

Пусть разбудит вас солнце лубянское,
Тебя и твой дом, маленький самурай.
Через окна пыльные, сквозь огромные окна
Ослепит тебя, вздернет губы-ниточки.

И я вынесу мусор и выйду раздетая
На морозе курить,
Чувствовать, как табачный дым
В позолоченные въедается волосы.
Доброе утро, светлое.
Ад

А потом ты вышла в подъезд покурить
И долго-долго чиркала спинкой.
На тебе был твой розовый мохеровый халат,
Который ты запахнула, услышав шаги.
Это был всегда датый сосед Семён.
И ты подумала, что твоя жизнь бесконечный ад.
Эту мысль, на себя применив озвучил сосед,
Он стрельнул сигарету и открыл форточку.
Коротким выдохом холодного воздуха
Улица прекратит ваш разговор,
Подъездные узники.
Вы молчали, вышел муж,
Обратившись к Семёну сказал привет,
И добавил в сторону
— Спички верни, я поставлю чай,
Хочешь чай? Заходи.
И ты улыбнулась.
Несчастная в роскошном халате
Мохеровом оставайся
Расходиться лучами сегодня вечером.
***
Колёсный свет ложится
От люстры по потолку,
И люди-камни в кругу сидят
Среди них невидимый смуглый маг
По что ходит?
За моим покоем, за твоим покоем.

Шторы
Неуверенность делает тебя интересным,
Но ничего не будет.
Мягкий свет, прошедший в окно,
Пытается завладеть комнатой.
У меня есть шторы,
Это делает меня взрослой.
Я взрослая – я плачу
За воду, электрический свет.
Пользую соседский интернет,
Задвигаю шторы,
Даже иногда ем при свечах.
Так темно, было бы неплохо поспать.
Во сне изо всех сил искать исход,
Может узнать, что дальше.

Призрак

Не люби стены.

(Народн.)

Дом твой взорвали,
Кажется, хуже не было –
Остался только цементный пол,
Покрытый известью.
Меня спрашивают,
Почему в моем доме
Грязный пол.
Несущие балки целы,
Не стоит тревожиться,
Пусть кое-где обнажен фундамент.
Вымою пол, ведь придут гости,
Они не заметят, что горит дом,
Их смутит грязный пол.
Обида слезами под трагически
Звучащий гитарный риф.
Я буду говорить тихо,
Я стану призраком –
Я останусь дома.

Царапины

Я кое-что знаю и хочу оставаться в бездействии.
Меня ждет славный крах, в то время как ты,
Будешь бороться за место свидетеля в суде.

Быть со мной стыдно, ты не хочешь стыдиться,
Поэтому посмотри на меня со своей лавки.
Побывать в моей стороне стыдно, ты не хочешь.

Испуганный свидетель, дай мне две минуты,
Посмотри мне в глаза, помешай ложечкой
Мой накаленный зрачок и застиранным
Белым полотенцем царапай мои щеки,
Все лицо, белым и жестким, как асфальт.
Забери его с собой и помни обо мне в пути.

Моя вина, ты только свидетель – я оценила
Гримасу отчаяния и сочувствия – я оставлю
Тебе мое лицо, ведь ты был смел – царапины.

Меня уводят куда-то гладко бритые ребята,
Я заметила только, что у каждого из них лицо
Исцарапано, как у меня. Нас стыдятся?
***

Тихий и высококачественный звук в наушниках.
Ты знаешь, ты слышал. Очень тихий, даже когда
Крутишь до максимум. Таким будет мой предел,
Тихим на максимум. Зрелище то ещё: пальцы,
Навсегда застывшие в попытке увеличить громкость.
Смерть проворная подобралась на цыпочках,
Склонилась, целовала, включая и выключая музыку,
Часто-часто нажимая кнопочки. Срединный
Звук между треском винила и ломающегося
Чили-перчика. Не громче, не тише. Цапфа
Вот-вот переломится от напряжения. Шаблон,
Созданный ею уже не годится – картинка
Разрезана на фрагменты. Смерть – мастерица,
И она смутится.

Котлован

Звуки – желание жить.
Кто бы посмел объяснить чувства?
Кто-то посмел описать чувства.
У него ничего не выйдет,
У меня ничего не выйдет.
До свиданья, мой друг,
Обязательно под звуки клавиш,
Обязательно голос кричащего ребёнка,
Или громче да глуше крик матери.
Разве мы могли знать? Разве?
Вселенная просит тебя,
Умоляет остановиться,
А твоя черепаха ищет течения.
Ты попал в свой подъезд и куришь
Вторую вряд.
И внимательней!
Ты у котлована.
Слева трамваи в сторону дома,
Справа Пролёт, за спиной вокзал.
Небо над тобой,
Счастье в котловане, боги на вокзале,
Прошедшее в стороне.
Теперь я в котловане, но не боюсь
Меня спасут и верно отвезут домой.
На тело мое налипла грязь и счастье
Из котлована.
Я курю в подъезде, дым мешается
С звуком клавиш и светом из моих позвонков.
Они светятся от поцелуев вокзальных богов.
404
Они осудят меня, они не знают,
Что обвиняемый уже казнён.
Их смятение будет мой улов.
Казнён, ошибка, не найдено.
Я смеюсь, я вас провела.
Так люблю эти повороты-ловушки,
Змеящиеся узлы полотна под ногами.
Несогласие

Я полюбила треск разрываемой ткани
Платьев в половые тряпки.
Мочиться кровью и мыть полы.
Мочится кровью безостановочно,
Мыть полы сутки напролёт.
Повесить на стену прессованный мусор,
Рядом унитаз.
Мое право – мочиться на пол,
Отрезать мои губы, потому что
Мне хочется вам сказать,
Потому что вы все одно из того,
Что я говорю понимаете столько же,
Сколько можно разобрать,
Если бы я говорила без губ.
Внутривенное несогласие.
Я теряю кровь.
Чайки

Я остаюсь здесь пока меня не ударит током.
Даже ток я стерплю, кажется он из моего же
Запястья.
Сон и во сне страшно – никто не хочет,
Быть другом мне.
Все танцуют, всем нравится танцевать.
Я так давно не танцевала ни с кем.
Скважина в сухой и мёртвой земле,
Я лягу внутрь, потому что во мне есть
Немного воды и жизни.
Да нет, не так.
Остаюсь же
Буду мечтать, спрашивать о твоих делах,
Писать письма в своих тетрадях,
Натирать воском туфли для танца
Стёртые давно.

И гибельный дубль –
Парить над рекой чайкой, кричать
Без толку – каждый крик будто крайний.
Но кроме холодного ветра всемерного
И воды ртутной
Никто не услышит.

После титров кадры:
Я сижу на кухне,
С сигаретами, чаем в растянутой кофте
И пишу стихи о чайках и смерти.
И не так.
Окей, гугл, а как умирают чайки.