Стихи Таты (Обсуждение 22 сентября)

И мир не тот, и мы не те, и все вокруг не то.

И мир не тот,
и мы не те,
и все вокруг не то.

Как скомканный в углу пакет,
я завернусь в пальто.

Как сброшенный окурок вниз,
спущусь я по мосту.

И мир грустит,
и ты грустишь,
и я с тобой грущу.

Так строго ходят поезда,
как стрелки на часах.

И мир пустой.
И ты пустой.
И я давно пуста.

Как чай, стоявший у окна,
я с плеском разольюсь
На тысячи таких, как я,
и в луже растворюсь.

Как скомканный в углу пакет,
я завернусь в пальто.

И мир не тот,
и мы не те,
и все вокруг не то.

Ангелом в запой.

С разбитою душой
я ангелом в запой
уйду.

Быть может,
в череде событий
свидимся.

Ты знаешь, что за мной
несут уже котел,
в который, нехотя,
но с плеском,
прыгну я?

И все же…

Люди — не враги,
а время — самый лучший друг,
который гладит Божьими словами
крылья мне.

Но…

видишь мой испуг?

Мне кажется,
умру,
не ангелом…

Антихристом.

Не хмурь так упрямо брови.
Не хмурь так упрямо брови,
Прошлое нам не вернуть.
Мы не шагаем вровень,
Давно разошелся наш путь.

Много не нужного сказано,
Тоскою исходят сердца.
Правда твоя не доказана,
Ты опоздал навсегда.

Вера в тебя потеряна,
Пора обо мне позабыть.
Сложно порою быть верным,
Сложнее преданным быть.

Не хмурь так упрямо брови,
Прошлое нам не вернуть.
Мы не шагаем вровень,
Давно разошелся наш путь.

Они все умирали внутри.
Они все умирали внутри,
ты говорил, что жить можно
умершим в своей душе.
Но я знаю, что каждый
от ужаса закричит,
оставшись с самим собою
наедине.
Улицы стерлись,
остались лишь адреса.
Мне потертые здания
напоминают о жизни.
Я знаю прошлое,
но не узнаю себя,
Когда остаюсь наедине
со своим
безразличием.
Они все умирали внутри,
каждый день мне писали письма,
коверкая почерк…
В них писалось, что нет меня,
что я для тебя —
нечто невозможное.
Я правда стараюсь все поменять,
выворачивая душу
при удобном случае,
но нельзя что-то
кому-то, хоть раз,
доказать,
когда сердце лежит
на обочине.

Они все умирали внутри,
мне не верилось,
но мне писали,
что я погибну тоже.
Ты говорил, что жить можно
умершим в своей душе.

Получи мое письмо
исковерканным
почерком.
Ты просто провокация жалости.
Я выкашляю душу свою на ковер,
Сигналы SOS — повод для радости.
Ты такое ничтожество,
не смотря на рост,
Ты просто провокация жалости.

Коли свои руки тупыми иголками,
Мой день — опрокинутый кактус.
Наружу выверни все свои органы,
Черти своей кровью радиус.
Слова твои — мысли твоих друзей,
Им давно пора плюнуть в лицо всем,
В упадке сил падаю в свою постель,
Обозначив проблемную область.
Разрежь свое сердце на «до» и «после»,
Выбрось все, что прогнило, в ведро.
Ты стал таким же, как все, убогим,
Разливы нефти — твое нутро.

Я выкашляю душу свою на ковер,
Сигналы SOS — повод для радости.
Ты такое ничтожество,
не смотря на рост,
Ты просто провокация жалости.

Расставание.
Сидя на стуле, спину согнув
ты свой допиваешь чай.
Я ухожу от тебя,
не моргнув,
громко крикнув «прощай».
Ты молча с чашкой смотришь мне в след,
пальцем стуча о стол.
Я закрываю скрипучую дверь,
грохоча на весь коридор.
Ты молча на стуле сидишь,
пьешь чай,
ножка от стула
скрипит.
Соседи слышат мое «прощай»,
и как уезжает лифт.
Семь этажей.
Семьсот скверных слов.
Ты у себя пьешь чай.
Я привожу всех соседей в шок,
гневно
проматерясь.
Лифт приезжает на первый этаж,
вижу консьержа окно,
вместо «прощай», что кричала тебе,
плюю ему прямо в лицо.
Я выхожу из подъезда во двор.
Ты у себя пьешь чай.
А мне на душе
безумно легко,
ведь я еще плюнула
в чай.