Действующие лица:
Майя, актриса,23 года,
Чуев, режиссер, около 30 лет
Артемий Игоревич, учитель истории, хранитель краеведческого музея, археолог-любитель, 25 лет.
Сергей, лесник, 30 лет.
Ильич, начальник станции, 50 лет
Елена Андреевна Диплони, начальница отдела культуры, 36 лет.
Лёля, её дочь, 16 лет
Волченко , Директор музея, около 60 ти.
Помреж
Бабки,
Девки.
Действие происходит на окраине посёлка городского типа, лежащего на границе с сопредельным государством.
Действие первое.
Сцена 1.
( Женский голос из- за сцены: Вы меня преследуете, князь! Сегодня день моей свадьбы с Патрикеем, я его люблю! Никто не сможет дотронуться до меня, кро ме моего единственного!
Мужской голос: Ты крепостная моего друга! Он мне разрешил взять тебя поработать старшей белошвейкой в мастерской моей младшей сестры!
Женский голос: Я никогда не поддамся на ваши уговоры! У меня есть жених! Каждого, кто нанесёт моей девичьей чести урон или заобижает меня, будет иметь дело с гневом его!
Мужской голос: Придётся покориться, глупая крестьянская девчонка! Ты раба, и должна выполнять волю господина. Я мог бы легко обеспечить процветание твоей жизни, спала бы на шёлке, ела бы с серебра!
Женский голос: Никогда! Уж лучше смерть! Лучше убейте меня!!! Ооо…дайте мне пистолет, я убью сценариста!
Мужской голос: А ну, соберись! Девятый дубль пошёл, овца! Да куда ты денешься, глупая девчонка! Здесь даже убежать некуда! Мои псари найдут тебя с собаками! Покорись, иначе я высеку тебя на конюшне!
Женский голос: Я страдаю из- за любви! И только бог надо мной господин!
Мужской голос: Куда ты! Эй! Эй! Люди! Слуги! Схватите мятежную рабу!
( тот же голос)
Стоп! Снято!
( Начинается забойная музыка. В прохожее между рядами пробегает молодая женщина одетая в красивый музейный народный костюм. Она не может отдышаться, делает несколько кругов и снова убегает, потом снова выбегает на сцену, кружится)
Мужской голос: Майя! Ты куда! Там темно, Майя! И медведи!( смех) Майя! Не дури! Куда ты!
( Т.Н. Майя, срывается и снова бежит. Музыка утихает, она прибегает на сцену, падает на авансцене, плачет, отмахивается от кого то руками, что-то невразумительное говорит, тяжело дышит, наконец, ложится и затихает. Музыка затихла. Теперь темно, издалека слышится кваканье лягушек, крики ночных птиц)
Сцена вторая.
Лес, тишина. Лесник выходит из глубины сцены. Он тащит огромный рюкзак. Зевнув, стаскивает его с плеча, присаживается, достаёт телефон.
Лесник: Ну…связи нет…вот что за…лабуда такая…как дождь, так связи нет…А если вот…эпидемия какая, например…война…например…( наливает из фляжки в маленький стаканчик и выпивает) Нет, это раньше было… Взял цветок, пошёл на блядки. Ходишь в соседнюю деревню, на дискач…или на мотоке…эх, где папкин « Урал» с люлькой… Сколько ж я вас перекатал…А теперь… Эх… ( поёт) И у детской кроватки тайком…ты слезу вытираешь…
(спящая девушка стонет и ругается. Лесник вскакивает)
Ох … кто там…кто там, говорю…( светит фонариком, высвечивает её)
Да ну! И чего это мы тут лежим!( озирается, подходит) Эй… ты чего тут лежишь? Ты кто? А?
( дотрагивается рукой до её руки)
Живая…блин…так…Так-так- так…Ээй…Эээй, мадмуазель! Пьяная?
Откидывает стаканчик в темноту. Бежит за сцену. Звук заводящейся машины и включается свет фар. Теперь хорошо видны Лесник и лежащая клубочком девушка. Лесник в кожаной куртке, в берцах и камуфляже, с длинными засаленными волосами и бородкой. На вид ему лет тридцать пять. Он высокий и худощавый.
Эй! Вставай , давай!( склонившись, оглядывает её, достаёт свой телефон.) Так…ладно…живая, значит, уже хорошо. Значит, можно тебя транспортировать…Только чтоб моя Маха не узнала. А то она тебя тогда…Ну, ладно… куда ж тебя тащить то…А! Понял…понял…
( Лесник пытается поднять девушку, но с её головы падает головной убор с лентами и перьями. Он кладёт её обратно, надевает убор и снова поднимает. Но головной убор снова падает и так несколько раз)
Не, ну это уже…знаете ли…( надевает головной убор на себя) Индеец я тебе что ли… Главное, чтоб меня никто не увидел так…Скажут же, что я…этот самый, Кончита какая- нибудь…не отмажешься ведь потом… У нас тут так. Ну, вот…
( поднимает девушку, уносит, возвращается за рюкзаком, ищет стаканчик)
( звук отъезжающей машины, фары гаснут)
СЦЕНА третья..
Станция. Комнатка начальника станции разделённая надвое. В левой части диван- тахта, календарь на стене, телевизор и столик и шкафчик с документами. В правой – стоят две банкетки и цветок на табуретке.
Между двух половин комнаты — стеклянная стена с занавесками. Начальник станции сам является и кассиром и бухгалтером.
Очень ранее утро. Начальник завтракает и смотрит по телевизору сериал. Периодически берёт с дивана телефон, сокрушённо смотрит и бросает его на место.
Ильич: Вот паразиты такие! Что ж это такое! А? Не, ну, а если война? Ну что ты будешь делать?
( идёт к стационарному телефону, набирает номер)
Марусь!Привет! Ну, что там? У вас состав прошёл? Да? А мы сегодня не принимаем. Не, они сказали будет, а тут ливень как захерачит на неделю…Да…картоху повымыло…Да кто ж её знает! Ходим по чаче, уже в огород не выдешь, ноги то разъезжаются…Так вы пожалуйтесь! Мы в тот раз пожаловались, сразу военных нагнали, рельсы откуда- то притащили… Да, разобрали, да, опять… а надо же людям то на что то жить? Если б не рельсы, у рыбнадзора бы лодки крали, а у меня там зять работает… Лучше рельсы… Государство возместит. А лодку придётся за свои покупать… Алюминиевая? Ну, можно, в общем договориться, да…Нет, ну это не твоя вина, в конце-концов, что народу они понадобились. Ха- ха…зачем…Я в принципе, знаю зачем, но по телефону ни- ни! Да, да…Ты что! Ш!!!Шшш! Маруська! Ох ты, язык твой доведёт тебя…Ну, хорошо…ты позаботься о станции то…а то если вас закроют, то и нас…и тогда тушите свет, сливайте воду, Маруся!
( стук в дверь)
Кто! Маруся…кажись, договорились мы…Да, нет…не они…
( Грохот в дверь)
Лесник: Ильич! Твою за ногу! Открой быстро!
Ильич: Фух… перезвоню… Серёга Смирнов…Слава богу, да… Пока, Маруся! Бывай, перезвоню!
Начальник, застегнув верхнюю пуговку рубашки и вытерев лицо рукавом открывает дверь. На пороге лесник в народном головном уборе и с девушкой на руках.
Лесник: Чёрт тебя подери совсем, Ильич! Я же не понесу её домой.
Ильич J(хохочет) Ой, чего это ты разрядился!
Лесник: Да…ё- маё, бараньи яйца! Сыми с меня эту охенею!
Ильич: А тебе идёт!
(Лесник кладёт девушку на диван)
Ты кого принёс то! Это что? Со смотра что ли убежала? ( с интересом) Живая? Ну ты даёшь… украл ты её что ли? А…как же жена?
Лесник:( стаскивая с головы убор) Чего там, кто в фельдшерском пункте дежурит?
Ильич: Никто! Он же закрыт с апреля месяца. Теперь только в райцентр. А ничего… красивая…
Лесник: В полицию что ли?
Ильич: Пьяная?
Лесник: Не знаю. Странная какая-то. Смотрит в одну точку.
Ильич: А! Знаю. Под наркотой.
Лесник: Нет, руки я посмотрел, вроде нет…ничего…
Ильич: Ты уже и руки посмотрел!
Лесник: Ну, ладно, хорош. Я же сам баловался одно время…Наверное, таблеток нажралась. Ты принеси тазик какой- нибудь…А то как начнёт сейчас крошить тут…
Ильич: Тазик? Так… ещё не хватало… Тазик…
Лесник: Ну, банку принеси. Артём не звонил?
Ильич: В восемь часов придёт. Но не звонил, наверное, поехал берег свой укреплять. Там размыло всё…Нормальный парень был, пока в Москву не съездил…а теперь одни клады в голове…Ну, не дурак ли? А? Клад он ищет.
Лесник:Нашли же в лесу напротив пионерлагеря, а? Нашли! Вспомни, как мы локти то кусали!
Ильич: Говорят, не вернут нам клад…В Москве он…в музее ихнем в Историческом…. Не вернут…
Лесник: Не надо было нам его отдавать.
Ильич: Это Волченко всё! Он же сдуру позвонил, растрезвонил…
Лесник: Нет, он всегда копать любил…Ещё, помню, с лозой ходил…клады искал.
Ильич: Испортился!
МайяL приходя в себя) Выключите телевизор…
Лесник: О! Оживает.
Майя: Где я? Где Вася…Вася…Вася!
Лесник: Не волнуйтесь! Мы вас нашли в лесу.
Майя: Я ничего не помню.
Ильич: Мы сейчас вызовем врача…
Майя: Нет! Не надо врача!
Лесник: Ну, полицию тогда…Мы её, правда, по- старинке зовём милицией…
Май: Не надо, пожалуйста…( снимает с головы парик с длинными косами. Под париком она пепельная короткостриженная блондинка)
Ильич: А…( оглядываясь на телевизор, где показывают Майю)А это… А вы…
Майя: Я вас прошу… дайте… мне что — нибудь, мне… надо в туалет…
Ильич: Через дверь направо, там будет… такой…деревянный…но вы держитесь! Там скользко! Там…
Майя выбегает.
Лесник: Наркота.
Ильич: Думаешь?
Лесник: Сам таким был.
Ильич: Что ж вы с собой делаете! Молодёжь! Это всё от праздности и сытости!
Лесник: Не гони, Ильич. Это, конечно…плохо, вредно…ну, а что тут ещё делать?
Ильич: Слушай, это она…из телевизора.
Лесник: Она? А…точно, как я раньше — то на вдуплил!
Ильич: Не выражайся мне тут… коньяк будешь? Домашний.
Лесник: Коньяк? Домашний? Шутишь, что ли…
Ильич: Я сразу её узнал. Я же начальник станции, внимательный человек, это ты полоротый…ходишь себе по лесу, соль раскидываешь.
Лесник: Да ну, какую соль. Тут лосей уже не осталось. Все к супостатам перешли. Ай, я дурак…забыл совсем.
Ильич: И я намекаю, намекаю…
Лесник: Сейчас я за рюкзаком метнусь… И Артемий же уже вот… почти восемь.
( сталкивается в дверях с Майей, та держится за косяк)
Майя: Это чо у вас там за бермудский треугольник, я не нашла туалета…
Лесник: Так вон же он, домик деревянный.
Майя: В домике? Вон в том? В том? Сами туда идите.
( Лесник, пожимая плечами)
Лесник: Фифа какая( идёт за рюкзаком, Майя возвращается в конторку и тяжело опускается на диван.
Майя: Дайте мне телефон…
Ильич: Связи нет. Дождь! Вон стационарная связь только.
Майя: Что такое стационарная связь?
Ильич: Ну, через префикс.
Майя: Что? Кого?
Ильич: Обычный телефон.
мАйя: А, видела на Мосфильме. С такой кружилкой посередине. И куда я могу с него набрать? На мобильный могу?
Ильич: Да, но это будет…ммм…дорого…Давайте я полицию вызову, а?Им можно бесплатно позвонить.
Майя: Не надо. Пожалуйста. А вы тут…что это за…локация?
Ильич: Не очень понял, что вы спросили…
Майя: Как я здесь оказалась и где я оказалась.
Ильич: Это станция Бляхово. Раньше мы назывались Большое Бляхово… но нас перевели…в другую…
Майя: Твою мать! ( закрывает лицо руками) Приехали…
Ильич: А вас в лесу нашли. Вы там спали. Водички хотите?
Майя: А есть? Бутилированная? Эвиан?
Ильич: Не уверен, что я вас понял… Есть из колодца из нашего. Вода хорошая.
Майя: Ой, нет…тогда я лучше кофе.
Ильич: Неспрессо. Три в одном.
Майя: Водички, пожалуйста.
( пьёт, заходит Лесник)
У меня не будет дезинтерии?
Лесник: Не будет! Ильич, вот тебе передача. Тут пять бутылок Немирова и трёхлитровая банка сала. Еле допёр.
Ильич: Как бабуля?
Лесник: Живая. Притащила же она мне передачку- то. Говорит, с дровами беда.
Ильич: Вот! Если б я мог…
Лесник: Деньги отдал, сказала, купит козу, а то тяжко стало с продуктами.
Майя: Вообще, где я? Я ничего не помню. И что это за…вещи на мне одеты…
Лесник: Ярко! Вас надо в краеведческий музей отвести.
Майя: У вас тут гостиница далеко?
Ильич: У нас нет гостиницы. У нас очень маленький населённый пункт. Зато у нас тут стратегическая дорога на запад! Правда, даже полиция разместилась в райцентре. А у нас теперь село…. Ох, село…
Майя: Не поняла разницы.
Лесник: Деревня, село, посёлок, город. Как то так. У нас был посёлок, но городом не стал, а стал селом…
Майя: Ничего не понятно. Ладно… А до Москвы такси ходит?
Ильич: Вам надо отлежаться и что- нибудь вспомнить, и я всё- таки настаиваю на полиции.
Майя: Где — то надо отлежаться…денёк…думаю, что вспомню… я помню, бежала куда то…бежала…темно…ветки эти мне по глазам…и что-то хрустит кругом…того и гляди…собаки, волки там, всякая…разная…живность.
Лесник: А откуда, не помните? Вообще, да, это опасно, ночью по лесу. Там же кабаны могли быть… с поросятами.
Майя: Нет, не помню ничего. Куда…
Лесник: У вас телефон, документы есть?
Майя: Да в этом прикиде…карманов нет похоже…
( стук в дверь, заходит симпатичный молодой человек, лет двадцати семи, в плаще и болотных сапогах)
Лесник: Артём!
Артём: Привет, дружище! Ну, что? Принёс?
Лесник: Вот я тебя не понимаю, нет бы… Оглянись, что тут делается…
Артём: Что?( замечая девушку, кивает) Здассьте…
Ильич: Не узнаёшь?
Артём:( удивлённо) Кого?
Лесник: Да ладно дурака -то валять! Это же Майя Залесская из телека! « Судьба Алевтины» ! « Грозовая братва»!
Артём: Из телека…у меня нет телека… Я этот зомбоящик давно Михалне отволок.
Ильич: Звезда телевизора.
Артём: ( к леснику) Ну, давай, давай мне Арциховского моего…
Лесник( лезет в рюкзак, достаёт пакет, Артём разрывает пакет. Плюхается на стул и начинает листать книгу)
Артём: Вот я же говорил, вот! Сапропелевое озеро за болотистой излучиной реки… вот Псёл, и границы городища, как раз там, где сейчас Каравайников пашет… надо срочно там всё оградить… а… ниже по течению… вот! Роменская культура, я же знал! Они ещё такие гладкие, без рисунка… волны есть… но их мало… так… нет… лаковые есть, да, роменская, значит…по излучине, направо, чуть…чуть.
Лесник и Ильич переглядываются, Майя разматывает опорки.
Ильич: Артемий Игоревич… Мы тут хотели вас попросить.
Артем: И жёлтые глины! Так, это, получается, моя бровка тут замылась…а если семь метров на северо- восток…ставим нивелир…
Лесник: Артём!
Артём: Что!
Лесник: Ты всё равно один живёшь.
Артём: Да, давно…
Ильич: У нас гостиницы нет…( стук в дверь)
Артём: Это Елена Андреевна, наверное… Она сказала, что в полдевятого будет Лёлю на смотр провожать. Вы меня выпустите через эту дверь, а то я… там Лёля…
Лесник: Слушай! Подожди! Ты подожди на веранде, не уходи! Разговор есть. Посиди, почитай там. Она сейчас уйдёт, Елена, и у нас к тебе дело. Большое, неотложное.
Артём: Ну, ладно… Только не говорите ей, что я у вас тут… А то она меня тоже отправит, у них мужской голос заболел. А выступать некому.
Лесник: Да!
Ильич: ( открывая дверь) А! Елена Андреевна!
( Входит Елена Андреевна с сиреневыми волосам, яркой помадой, в джинсах и толстовке. С ней Дочка. Совсем юная девушка, с розовыми волосами, тоже в высоких ботинках и джинсах. Елена Андреевна жуёт жвачку)
Диплони: Ну чо, соколики! Где поезд? Опять такси вызывать?
Ильич: Звонил уже. Поезд будет послезавтра.
Лесник: Да…но он всё равно идёт только до Ворожбы. А дальше надо лодку брать.
Диплони: Ну, нам во вражеское государство и не надо.
Ильич: А у меня там бабуля осталась. Мы теперь с ней и увидеться не можем. Вон, Серёга ходит только с поручениями, с ночными погранцами задружился.
Диплони: Да они мне обещали сорок метров домоткани пропустить. Пропустили только десять. Пришлось для коллектива неаутентичные рубахи шить. Нет, ну, руководству всё равно конечно, кокошники надели и в пляс, а мы вот…всё таки отдел культуры… Совесть свою ещё не пропили.
Лесник: А что у вас волосы то цветные?
Диплони: Это я чтоб от молодёжи не отставать. Они эту заразу в Москве увидали на экскурсии, приехали и окрасились все тут анилином. Дуры.
Лёля: Ничего не дуры.
Диплони: ( указывая на Майю) Где то я её видела.
Лесник: В телеке.
( все молчат)
Ильич: На гастроли к нам приехала.
Лёля: Это же Майя Залесская!
Диплони: Да…точно, она. Она…» Судьба Алевтины» Сейчас четвертую часть снимают как раз. По крепостную. Доброе утро!
Майя: Да…
Ильич: Я просто боюсь…что у нас тут начнётся какой-то …переворот, если ваши…дамы узнают…
Лёля: Мама! Я не поеду на выступление!
Диплони: Ага, сейчас!
Лёля: Нет! Нет! Не поеду! Поезда всё равно нет.
( звонок телефона)
Ильич : Да, слушаю! А Маруся, да. И что говорят? Подсыпят? Ну, ладно… Жалко…Нет, ничего… Маруся, я понял, понял… Да… ничего…дождь он и в Африке дождь.( кладёт трубку) Размыло пути. Там подсыпают… Поезда не будет, пока пути не подсыпят. До послезавтра наверное, обещали, что завтра уже дождя не будет.
Диплони: А Артемий Игоревич у вас тут не ходил?
Лесник: Нет! Он на полевых работах.
Диплони: А…опять на полевых работах?
Лёля: Я схожу, можно! Покопаю!
Диполони: Куда, по дождю!
Лёля: Ну культурный слой размоет, надо там укрепить склон!
Диплони: Ага! Вот ещё! Нет! С Надькой и Виткой пущу, одну не пущу! А …надолго вы у нас( к Майе)
Майя: Не знаю пока.
Лёля: Мам! Ну, я сбегаю!
Лесник: А потом он сегодня в музее, в хранилище работает.
Лёля: Ура! Я как раз ему помогу!
Лесник: Он просил его не беспокоить, там Юрий Петрович с ним…они там с растворителями вредными работают… со ржавчиной…
Диплони: Слышала? Вертихвостка! Да что там! Ей что в лоб, что по лбу!
Ильич: Ну вот и поезд только на послезавтра.
Диплони: Если вдруг вы увидите Артемия Игоревича, вы ему срочно передайте, чтобы ко мне в отдел культуры зашёл. Я буду или в кабинете или в дэкашке.
Лесник: Передадим.
Лёля: Скажите, что я заходила, и собираюсь ему помочь с нашими десятиклассниками.
Диплони: Шагай… помощница.
Лёля: Передайте, Сергей Семёнович!
( Диплони и Лёля уходят)
Майя: А у вас тут жизнь прямо ключом бьёт.
Ильич: Гаечным.
Лесник: По башке.( выглядывая за дверь зовёт Артёма)
Артём: ( заходит) Я в осаде.
Лесник: И какую выберешь?
Артём : Петлю! Скажешь тоже!
Ильич: Старшая, это самое, пофактурнее.
Майя: ( слабо) Я бы где- нибудь полежала.
Лесник: А вот, Артемий Игоревич вас к себе приглашает. Он один живёт, это мы семейные…у нас лежать нельзя.
Ильич: Да… У нас нельзя…
Артём: Я не знаю… я всё время на работе…сегодня и завтра только…выходной, но меня не будет дома…Я обещал… должен…
Лесник: Надо- же человеку прийти в себя!
Артём: Ну, это да…
Лесник: Ты же нормальный парень! Хочешь, чтобы потом сказали, что мы негостеприимные тут все?
Артём: В каком смысле.. а, да…да, я же…
Ильич: Вещи заберите только!
Артём: Вещи? А…вот эти, да? Хорошо, да… Там дождь только.
Лесник: Я бы вас довёз…но уже светло и нас могут увидеть.
Ильич: Да пусть огородами, задами идут…
Артём: Ой, там раскисло всё…
Лесник: По травке идите…что тут идти…
Артём: Вы сами сможете?
Майя: ( поднимается, пошатываясь, идёт) Вроде да…только не звоните никому… я оклемаюсь…тогда. Идёт?
Ильич: Ой, ну как скажете!
Лесник: Вы эту штуку, вот в пакет уберите, а то у нас там бабы гусей как раз выгнали… и они сразу яркое заметят. Вот…плащ мой. Наденьте.
Майя: Набрасывая плащ) Хорошо… спасибо большое.
Артём: Елене Андреевне не говорите ничего!
( выходят)
В это же время в переднюю комнатку входят три бабки. Одна из них с палкой.
Первая: Шо, думаете, можно говорить то с ней?
Вторая: А шо, нельзя? Она же Путина знает! Она ему всё расскажет!
Третья: Я про колодцы хотела… что за воду стали драть.
Первая: Сначала про пенсии спросим.
Третья: Про воду надо и про газ. Про газ надо. Когда газ будет.
Вторая: Может, она его не знает!
Первая: Как не знает! Они десять серий подряд друг за другом бегали!
Третья: Это кино же!
Вторая: Знаю я ваше кино! Кино, кино! В кино всё, как в жизни! Они там все друг друга знают!
Ильич: ( высовываясь в окошко) Что, бабоньки?
Первая: А эта где? Артистка то?
Вторая: Нам Еленка из культуры сказала, то у нас тут на гастроле артистка из телевизора.
Первая: Которая из сериала « Грозовая братва»
Третья: Девки, он не позовёт, наверное, оприходовал её уже.
( продолжительно смеются)
Ильич: А…она пошла в лес, грибы пошукать.
Первая: Гриибы?
Ильич: Ну, да… на природу зачем человек выехал? По грибы. А потом, может, в Доме культуры выступит.
Лесник: Сейшн проведёт.
Первая: Кого?
Третья: Идёмте, девки… она, наверное, точно в лес пошла. Там из райцентра машин сегодня моталось. И из Москвы даже мотались. Наверное, польские и белые пошли. Да и выходной.
Вторая: Мы после обеда зайдём.
Ильич: Заходите, бабоньки.
Первая: А поезд то, про поезд что говорят?
Ильич: Дожди пути размыли. Но пустят. Только до границы он на одну станцию не доедет.
Третья: Нам туда не надо!
Вторая: Говорят, там танки ихние стоят.
Ильич: Нет, там нормально всё, тихо пока. Нет там танков.
Первая: А в Лопани то, что? Рельсы сняли!
Вторая: Ильич, а фершальский пункт откроют? Вот надо ей про фершальский пункт сказать!
Ильич: Идите, идите… Новостей пока никаких. Связи вот нет…
( бабки, вздыхая, уходят)
Лесник: Выпьем…няня…где же кружка…
Ильич: Нет, я лучше не буду. От этого дождя башка оловянная прямо…
Лесник: Ладно, если моя зайдёт, скажи я тебе плащ отдал. ( уходит)
Ильич: Вот…все молодцы…Где же наша связь…( набирает телефон)
Маруся! Как у вас со связью! Вот и у нас нету! Нету…Свет отключали? Да что ты! И как они объясняют возобновление движения? Нет? Я думал опять эшелон пойдёт. А…наоборот? Дело к миру движется? Думаешь, к миру? Я тоже тут подумал…
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ.
Сцена первая
( ДОМИК АРТЕМИЯ ИГОРЕВИЧА)
Посередине домика печка, возле неё шкаф, за шкафом кровать.
Около стола, перед окном стол. В углу стоит манекен, наряженный в одежду Майи. Майя в рубашке и штанах Артемия Игоревича, сидит на стуле, в поле лотоса и пьёт чай. Напротив неё, на табуретке, Артемий.
Артём: Когда бабуля умерла, я тут кое- что переделал, чтобы было удобно… Тут ничего не менял, пока она жива была. Да и некогда было. Она так много рассказывала, что я только и слушал… Вот так вот варежку открою, подопру щеку и слушаю, слушаю… А она так хорошо рассказывает прямо, как речка течёт. Я и слушал…потом побегу, управлюсь по хозяйству…вобщем, обычная жизнь…коровы, утки, поросята.
Майя: Что? Поросята?
Артём: А что странного? В деревне жить и скотину не держать? Это я сейчас обленился…После Москвы. Там народ конечно, по- другому живёт. Пусто как то…всё толчётся, суетится куда-то… что-то делает, очереди всякие…за телефонами…
Майя: За Айфонами. Это да, я тоже не понимаю. Заказываю…на дом приносят, а чтобы в очередях… Это же не спорт…Я лучше ноготочки сделаю…чем в очереди буду стоять.
Артём: Смешно… ноги точить…
Майя: Ногти! Тёмные вы люди…Да… я вообще то в такой жопе мира никогда не была. И не собиралась, как бы. Но у вас тут интересно, хотя и дико… Первое, что меня выморозил тот туалет на станции. Кошмар какой-то… Это же вообще, как? Как?
Артём: А…да. Ты знаешь, для меня и Москва когда-то таким же диким миром была, когда я учиться поехал…Ходил, такой, слонялся, запоминал…зарисовывал даже. Вот пройду по Старой Басманной, весь блокнот исчеркаю… Сейчас проще как то с телефона можно снимать…Но у нас тут ни Инстаграмма не заведёшь, ничего нет. Чтобы в ЖЖ выложить что-то приходится в райцентр ехать. Там ива есть такая посреди улицы Сакко и Ванцетти, огромная… Она ещё с войны там стоит. Говорят, на неё пионера – героя ещё повесили… Вот под ивой интернет вообще хорошо ловит.
Майя: Какой войны?
Артём: Великой Отечественной… какой ещё? Пионеры- герои у нас когда были? У нас тут был свой, ему в райцентре памятник есть. Мальчик совсем был… А как я связан с ним… вообще песня… Я же его останки и нашёл. Я же единственный копатель тут. Ну, да, ты только не говори никому… Я в общем, короче, нашёл бабку, которая в войну была ещё девчонкой…Она всем загоняла, что видела, как у них за сараем мальчика расстреляли. Ну, в голову его и помнила, старая, но ещё что у того пионерский значок был на рубашке… А потом, говорит, стянули его в долинку и там ветками забросали, потом была зима, потом наши немцев погнали… Ну, я в общем, что сделал…пошёл туда с металлодетектором, походил, попищал…рраз! Воет так прям хорошо воет! Копнул и вытащил кости…и череп… и звёздочку нашёл… Мне тогда наша Диплони выписала путёвку в Москву… Я черепушку спрятал, ну, в рюкзак… и поехал в Москву. Там у меня мать работает реконструктором…антропологом…Мы с ней по методу Герасимова восстановили этого пионера- героя…и упаковали потом его в такую коробку большущую… Я привёз…и к той бабке. Открываю… она такая… ааа… батюшки- светы… В общем я думал, её Кондратий то Рылеев точно схватит. Нет, ничего. Он? Говорю… Он! И вот сделали бетонный бюст…перед краеведческим музеем теперь один стоит, а второй в райцентре.
Майя: Врёшь ты мне…
Артём: Это почему?
Майя: Ну потому что бабке должно быть уже больше двухсот лет…
Артём: Да нет, ей девяносто сейчас.
Майя: Посчитай сам… ну если ей в 1812 году было даже двенадцать…
Артём: Почему в восемьсот двенадца…А…понял, понял… Нет, вот я имел в виду эту войну… С немцами.
Майя: А , да, та же была с этими…разве та была не с немцами?
Артём: Нет, та была с французами.
Майя: Ой, я попутала. У меня вообще на числа плохая память. Я даже номер телефона своего…( замирает, трёт виски, встряхивает головой)
Артём: Что с тобой?
Майя: Слушай… а у тебя есть что –нибудь выпить?
Артём: Вот, чай с мёдом. Мёд мой, кстати… Я же тут уже второй год живу… Поставил улики. Три штуки. Пчёлы у меня. Правда, удирают к соседу… Как то вылетели, ну все…три роя…и вылетели к чёрту… Я, веришь, в отчаянии был. Да…А что? Надо кому то деревню поднимать. Тем более…я же учитель истории а ещё я тут оберегаю древний город, я сейчас расскажу тебе…Слушай, ты знаешь мы же на пороге великого открытия, а никто меня слушать не хочет! Ну мне надо то всего несколько десятков тысяч… и я такое…такое сделаю открытие!
Майя: А выпить есть?
Артём: Я могу за самогоном сходить.
Майя: А я не умру от него? Это который в таких бутылях, мутный?
Артём: Почему мутный? Первого перегона, первак.
Майя: Ладно, налей мне ещё чаю…Я вспомнила…
Артём: Ты снимаешься в кино, да?
Майя: Типа ты меня не знаешь? Я с Росии Один не вылажу… Но это, дно, на самом деле.
Артём: У меня нет зомбоящика.
Майя: А что у тебя есть?
Артём: У меня папка был фотографом. Он тут… когда жизнь была ещё… всех фоткал… Но уехал в Канаду. Не знаю почему… Там женился… И от него у меня остался « Зенит» и прибабахи к « Зениту» И…куча журналов. Вон, смотри, в шкафчике… «Огонёк» и « Советское кино» С семьдесят девятого по…. Ну, в общем косматых годов.
Майя: А я вот киноактриса…Причём… я после ВГИКа сразу уехала в Штаты. Да…Ну, замуж вышла…а там развелась, но работала…работала в Голливуде. Там не так как ты думаешь, своего говна хватает. А Майями оказывается тоже дыра ещё та. Ну вся Америка это как то…вперемежку мёд с дерьмом. Иногда побольше меда, поменьше дерьма… Побольше дерьма, поменьше мёда. Но чтобы одно без другого… не…там нет такого. И я…снялась там в сериале…Заработала кучу бабла… С режиком, конечно, пришлось спать… И потом я уехала…точнее улетела, но это долго рассказывать…Долго и не нужно… И… вернулась… ты знаешь, а тут ещё хуже… мать моя женщина, я только тогда осознала, вообще как…Как?
Артём: Неправда! Не гони! У нас есть хорошие места… красивые…
Майя: Ой, всё! Красивые! Это ты не видел красивых мест просто.
Артём: И вот…что дальше то было?
Майя: Парк секвой? Кремниевая долина, Кармель? Песок Пенсаколы?
Артём: Это ты про всё про Калифорнию, ещё бы…
Майя: Всезнайка. Пенсакола во Флориде!
Артём: Ладно, минус стопятьсот к карме.
Майя: Ого! Ну и…ладно… расскажу… Мой новый режик, что в Москве… Чуев… Он меня снимал бесперерывно…три сезона херни одной… « Судьба Алевтины» Сейчас четвёртый сезон…Я уже всё… По ходу съемок занял меня ещё в одном сериальчике. « Грозовая братва» Он вот вышел недавно… это я с этой Алевтиной недобитой никак не попрощаюсь… И мой тот режик, из Штатов присылал мне… ну, лекарство от депры.
Артём: Чего?
Майя: Ну транки от депры. От депрессии. У нас таких нет. Их колоть не надо… Капли, таблетки…
Артём: А… но это же опасно…
Майя: Вот да.
Артём: И…а…дорогие наверное…
Майя: В том то и дело, что нет… я же…ну, я ему покажу что-нибудь по скайпу… он мне посылочку и навертит…
Артём: Ааа…
Майя: У нас даже такой прикол был, чтобы мой режик не вкурил, что я с тем…ну, за таблетки… по скайпу. Он мне смску присылает… А где фрактал? Я ему… сейчас покажу…
Артём: Прикипел он видать к тебе…
Майя: Ну, а чего бы и нет… Фрактал покажу… Хочешь, я тебе фрактал покажу? А не показать ли тебе мой фрактал?
( смеются)
( стук в дверь)
Майя подпрыгивает со стула.
Блин! Может это Чуев меня нашёл?
Артём: Кто это?
Майя: Ну, мой режик! Это же мы тут на натуре снимали… а меня накрыло… закинулась…перезакинулась.
Артём: Иди за шкаф. ( Майя прячется)
Артём идёт открывать. Гавкает собачка, стучат двери. Артём заходит с Волченко. Волченко низенький пожилой и краснощёкий мужичок с кудрявыми волосами.
Волченко: И ты подумай! Они же из этой чернолаковой керамики там делают заборы! Нет, вот глянь…видишь волны? Сетка, солярные значки?
Артём: (рассматривая) Вижу…да…а как это прекратить?
Волченко: Понимаешь, я отправлял им письмо, чтобы законсервировали раскоп. Но что там… Бесполезно. Местные говорят, что они там камень брали сколько себя помнят, а это же ведь не камень, а осколки пифосов, амфор…посуда глиняная…мало ли там чего? Они же приезжают, нагребают, даже измельчают и в цемент шарашат, Тёма!
Артём: Вы в соседнее государство придумали лезть…
Волченко: Но это же вроде он и наш?
Артём: Вроде…у бабки в огороде…Вы слушайте…не надо…Вы же знаете историю со скифским золотом?
Волченко: А как же! Подло умыкнули! И сейчас оно в Гейропе и уже никогда к нам не вернётся!
Артём: Ну, а вы знаете, что у нас здесь можно своих новых скифов накопать? Только вот вы не пишете почему то нашим, а пишете туда…
Волченко: А, Артём! Мы слишком далеко от них! Зачем мы им! Зачем нас финансировать! У нас как будто тут свои цари, свои законы… Тут пожалуешься, наверх… спустят вниз… и накостыляют кому…. Нам! Баре дерутся, у холопов чубы трещат.( замечает костюм) Артём! А…что это…Артём, за чудо? Это тебе оттуда Сергей принёс? Что, неужели такие ещё сохранились? Дайте мне их сундуки…
Артём: Это вот с неё. Майя!
Волченко: Ой, я не знал, что у тебя дама…Добрый день…
Майя: Добрый. Это мой киношный реквизит.
Волченко: Так…слушайте…это же…У меня в музее есть…там богатая экспозиция такая у меня, и женский костюм… несколько комплексов…Однодворцы и цуканы… и даже… Так…надо надеть очки( надевает очки) А…
( отшатывается) Вот это! Это! Ой, как я их искал! Ой, как я их искал, Артём! Чудесный миг какой то!
Майя: Мне говорили, что дорогой. Но я ни хре…ничего не понимаю в этом колхозе. У меня же образования нет как у вас…
Артём: Конец девятнадцатого…но вот тут, по подолу уже полоски фабричного ситца нашиты… И завеска на Зингере сшита…
Волченко: Но они! Нет, ты посмотри!
Артём: На что? Гайтан…с крестиком. А вот зачем они на юго- западный комплекс се- мейский янтарь навесили… Демоны…
Волченко: Они!
Артём: Да что вы имеете в виду!
Волченко: Шлёнские кищонки!
Майя: Что? ( смеётся) Где?
Волченко: Вот! Эти вот ленты и над ними пушки. И, чёрт возьми…не аутент… а настоящая редкость музейная…
Артём: А…гагачий пух.
Волченко: Что ты! Перья гаги! Серебристой гаги! Они!
Артём: Я могу отфотографировать и мы на кружке аутентичный образец для музея сделаем.
Майя: Да забирайте так.
Артём: Нет, как это так? Так… нельзя…Он же нужен для съемки.
Майя: Не нужен!
Артём: Почему?
Майя: Не хочу больше сниматься.
Артём: Режиссёр другой будет…может, всё наладится. Не слушайте её, Юрий Петрович!
Волченко: О, да! Я же вас тоже знаю! Вы- Алевтина! Ах, как меня потряс этот кинофильм! Знаете, я ведь следил за каждым вашим нарядом! И вы здесь…
Майя: Ну и хорошо, только на этом всё! ( ударяет в ладоши) И ещё я хочу попробовать местной косорыловки.
Артём и Волченко молчат.
Майя: Ну, что вы тут бухаете?
Волченко: Я?
Артём: Мы? Мы…не пьём…
Майя: Отлично! А я буду пить!
Артём: И долго?
Майя: Недолго!
Волченко: Я, пожалуй, пойду… мне надо там…развести этот…дуст…
Майя: Дуст? Отлично! Тёплое слово из детства!
Артём: Меня, наверное, сегодня, не ждите… я тут… дела улажу…и…
Волченко: Понял… понял… Алевтина…вы прекрасны…
Майя: Меня зовут Майя. Но это неважно.
(Волченко скомкано уходит, ударившись о манекен)
Артём: А почему ты не хочешь сниматься?
Майя: Меня всё достало.
Артём: Внезапно…
Майя: Нормально, копилось всё это дерьмо, копилось… Копилось и вот…Моё терпение, как там говорится, кончилось…
Артём: А хочешь я тебе дам попробовать пищу богов?
Майя: Какую?
Артём: Нет! Нет, что ты… Ты, конечно, завтра уедешь и только будешь вспоминать…
Майя: А я не уеду… И зачем мне уезжать? Вон, у тебя тут дом какой, я останусь. Да, а почему бы мне и не остаться? Я останусь. Тут. А что это за пища богов?
Артём: Я…я даже не знаю… я как то… ну, это молодая картошка…с душистым маслом и посыпанная зелёным луком… И солью. Но это моля пища богов, а ты, наверное, не будешь…
Майя: Почему не буду? Тащи! Правда, я не знала, что можно разделять картошку, как и людей, на старых и молодых. И про масло не знала. А что такое « душистое»?
Артём: Первого отжима. Когда семечки давят…
Майя: О! Снова разрыв стереотипа! Семечки давят! Я вот их только грызу… и то редко.
Артём: Я думаю, тебе тут не понравится… Тут же у нас…Бляхово, одним словом.
Майя: Мне плевать. Пусть будет Бляхово.
( звук сигнализации)
Майя замирает.
Артём: У кого то сигнализация…сработала…
Майя: Открой.
Артём: А, да… стучат…
Сцена вторая.
Чуев раздражённо ходит по комнате. Он гладковыбритый, немного пухлый, в модном прикиде. С ним помреж. Тоже молодой и дерзкий.
Чуев: Хорошо устроилась, как я посмотрю.
Помреж:Вы скажите, что мы весь лес вспахали, пока её искали
Чуев: (подходит к Майе и хочет ударить её) Сволочь ты, Залесская. Если б я мог, я бы тебе фейс попортил основательно.
Майя: давай, давай… и наш четвёртый сезон никогда не закончится.
Помреж: ( к Чуеву) Костюм весь испорчен.
( Входит Артём.)
Артём: Вы наехали на цепь. Отгоните машину. Там моя собака не может в будку забраться.
Чуев : ( бросая ключи помрежу) Сделай. И подожди меня там.
Помреж: Ты не возись долго. И так времени дофига убили, пока её искали. У нас каждый день на счету.
Помреж выходит. Машина сигналит, собака лает. Помреж ругается.
Чуев: ( Артёму) Можно я поговорю наедине… Со своей женщиной.
Майя: Я не твоя женщина!
Чуев: Ну, да! Как, уже! Может ты уже…вот с этим…вот…
Артём: Я выйду…ненадолго, если что, Майя, зовите меня.
( выходит)
Майя: Уезжай! Я останусь здесь… мне надо прийти в себя.
Чуев: И это всё, что ты хочешь мне сказать?
Майя: А что, я должна войну и мир тебе написать?
Чуев: Но мы же тебя, вообще то искали…И между прочем полтора дня искали. Сначала ты убежала в лес, потом выбежала куда то чёрти куда из леса, и тут ты оказалась…здесь…
Майя: Тупо звучит, да? И тут я оказалась здесь. И я хочу тут, здесь, жить.
Чуев: ( широко улыбаясь) Да ты что, зазернилась что ли? В образе что ли?
Майя: В образе. И я хочу жить тут. Здесь!
Чуев: Но… но, но но…я вроде ничего сегодня не пил и не курил… а со слухом как то никуда… Ещё раз повтори… Что?
Майя: Меня допекли! Ты и все вы. И вообще, к чёрту. К чёрту вас всех!
Чуев: Да ладно, Майя…Ладно… ты успокойся. Всё пройдёт.
Майя: Ничего не пройдёт. Я не могу так больше. Я так не хочу. Почему есть люди, которые просто живут, у которых нет этих перелётов, репетиций, съемок, читок, зубрёжки…примерок, сессий…Ничего нет и они как то находят время быть счастливыми, они счастливые, слышал? А я? Я что, счастливая? Мне тут рассказали, что, оказывается, есть метод восстановления внешности по черепу! Так вот, я этого не знала!
Чуев: Ты много чего не знаешь.
Майя: Вот именно! А я хочу тоже! Может, мне тоже уже пора!
Чуев: Что пора?
Майя: Восстановиться! Взять и восстановить всё!
Чуев: И как же ты интересно будешь без профитролей, чизкейков и гуакамоле? Овца ты…(смеётся)
Майя: Хватит ржать! Тут еда настоящая! Пища богов!
Чуев: Шизанутое созданье!
Майя: Сам ты! Думаешь, меня можно купить? Продать? Меня? Да? Да не родился ещё тот козёл, который посмеет мне это предложить. В Штатах у меня было всё, я там жила, не знала никаких проблем, все мои траблы сразу же решались! А тут, ты меня взял в плен! Ты меня что, купил? Я что, правда стала крепостной?
Чуев: Ну, Майя! Есть контракт! Ты же сама его подписывала! Ну, Майечка! Ну, какого ты мне тут выносишь мозг!
Майя: Я не могу, не могу! Нет!
Чуев: Ладно! Хорошо… Хорошо… Нас там какой-то комбайн вытащил…из говна…мы теперь ближе подъехали, вот тут, по дороге, до нас всего километра три…
Входит Артём с большим красивым кнутом.
АртёмL Чуеву) Трактор.
Чуев: Что трактор?
Артём: Вас трактор вытащил. Комбайн хлеб убирает… Злаки…землю боронит…
Майя: Боронит! Понял?
Чуев: Хорошо…а вы, молодой человек, вы… тоже местный, да?
Майя: У него два высших образования! Он учитель истории и хранитель музея.
Чунв: Тут, здесь, или где-то в более приличном месте?
Артём: У нас очень приличное место.
Чуев: Я заметил по количеству коровьего говна.
Артём : И ещё у нас есть лошади.
Чуев: Да, лошадиного говна тут тоже дофига.
Артём: Кизяк. Мы им хаты мажем. Это исконное занятие всех местных жителей. Мазать хаты кизяком.
Чуев: ( смеётся) Зашибись. Майя! Вот и мы сейчас с тобой в хате, обмазанной лошадиным дерьмом!
Артём: Я думаю, вам надо отсюда выйти. Мне пора за коровой идти, и я не могу вас тут оставить в своём доме. Вы…от вас плохо пахнет. ( постукивает кнутом о ладонь) Мои тараканы передохнут.
Чуев: Да, конечно! Оставайтесь с ней! Только не думайте там себе ничего… Она всегда такая! Психопатка и наркоманка! Побесится — прибежит… Майя! Мы ждём тебя на лужайке, слышишь? На лужайке!
Майя: Ждите, ждите! На это раз не дождётесь!
Чуев: Ну, ничего… мы пока перемонтируемся…дурочка…( уходит)
Артём: Грубый человек.
Майя: А ты это…зачем кнут взял?
Артём: Так, просто…
Майя: Видишь, ещё не всё потеряно со мной, я знаю, что это кнут.
Артём: Да, не всё ещё потеряно…
Майя: У тебя правда есть корова?
Артём: Да какая корова… кто за ней будет ходить… Раньше бабка водила, а сейчас некому…Да и с кормами… Тут же рядом граница, корма на той стороне остались… Мы все корма завозили от них… А теперь там кордон. И только к ним можно по речке проплыть. И передать если что- то мелкое. Там город, ну и мне вот друзья передают книги…Всё ближе, чем из Москвы.
Майя: А почему границу сделали?
Артём: Так…ведь война…
Майя: У вас?
Артём: У всех нас… Пойдём… хочешь, я тебе покажу музей?
Майя: А я не как пациентка дурдома выгляжу?
Артём: Ты парик надень свой, так лучше будет. У нас тут лыс…то есть… коротко стриженных нет, конечно, и сразу узнают они тебя, если ты говоришь…
Майя: Да! Конечно… я же в « Братве» так снималась… Сразу узнают. А косы надену, узнают, как Алевтину.
Артём: Ты, знаешь что… вот…( роется в сундуке) Вот платок, он целый. Покройся. И…галоши мои надень. Это нормально, мы все тут так ходим. Галоши это вещь, особенно, когда дождит. И вот, плащ. А этот, Серёжкин, я в музей захвачу. А то его баба заподозрит ещё чего… Она такая…
Майя: Ладно. Дурдом так дурдом.
СЦЕНЯ третья
Уютный краеведческий музей. На стенах висят платки, стоят всякие раритеты, типа пишущих машинок. В уголке прялка, старинная швейная машинка.
Артём: А тут у нас…вот, в витрине…смотри… это полностью моя витрина. Это я сам выкопал.
Майя: Хорошо копаешь…
Артём: Да, я умею копать… Правда, недолго. И неглубоко.
Майя: А это что за железяки?
Артём: Электрум. Белое золото. Тут часть серебра и часть золота… Но в основном биллон. Сплав. Немного поздней латуни…Вот здесь, смотри, выше под номером семь. Височные кольца. Витые. Гнутые. Северяне.
Майя: Я думала, тут одни южане жили.
Артём: Ну, не в смысле севера, а река Сев…город ещё есть Севск. Поэтому северяне. А знаешь ещё, тут и в древности граница проходила. Прямо по реке. Она нас охраняла от диких племён. Вот на берегу, где я копаю, там как раз был город. Сейчас осталась часть городища. Ты, наверное, слышала… есть такая поговорка…Крым, Рым и медные трубы.
Майя: Только про Крым и Рым.
Артём: Так вот, я этот город Рым и нашёл. То есть город Римов. Ну, знаешь, ещё из слова о полку Игореве…воины мои стоят под Рымовым…Это здесь. Наш Путивльский князь Олег…есть такая версия, что это он написал « Слово» Так вот вскоре не будет города Рымова. Его уничтожат половцы. Сметут с лица земли. А был огромный город на торговом пути.
( пока Артём рассказывает, Майя снимает со стены саблю и машет ею) И вот, когда началась вся эта пьянка междоусобная, наши северянские князья потеряли контроль над Степью. И хлынули сюда эти дикари. Знаешь, тут же проходил путь в Скандинавию, вот из реки в реку и переплывали, где волоками, где по болотам, а когда началась эта… Эй, ты что! Это настоящая сабля!
Майя: Сдавайся! Половинец!
Артём: Половец, скорее всего. Слушай! У нас хоть и маленький музей, но есть запасник… Сейчас я принесу тебе… сейчас принесу…Это я лично нашёл. Сам! Ой, как я его выкапывал, думал помру. Сейчас, сейчас…подожди…( выбегает)
Майя: Ну давай… только быстро! А то я …заскучаю…тут скучно. Пыльно. И повсюду эти прялки и веретёна… ( напевает) Ты снимаешь вечернее платье стоя лицом к стене…я вижу свежие шрамы на гладкой, как бархат спине… Где твои крылья, которые нравились мне… А если вдруг начнётся пожар и всё здание будет в огне… мы погибнем без этих крыльев, которые нравились мне…
( с грохотом заходит Лёля и с ней двое девочек) Они одеты в спортивные костюмы.
Лёля: Она уже здесь!
Одна из девочек: Надо её отмудохать просто и всё.
Вторая из девочек: На хрена нам? Надо парней попросить.
Лёля: Может, автограф дадите?
Майя: Отмудоханные автографов не дают. Но я если что, могу и с ноги вмазать.
( все молчат и смотрят друг на друга)
Лёля: Мы шутим, вообще то.
Майя: Я тоже, типа шучу.
Одна из девочек: Мы вас по телеку видели. Но вы к нашему Артемию Игоревичу не подкатывайте.
Майя: Очень надо! Тем более, когда у него такие тигрицы! Я прям дрожу вся.
Вторая девочка: А мы ещё не пугали!
Лёля: Ладно, девки, идёмте отсюда. Подождём Артемия Игоревича во дворе. А вы скажите ему, если увидите.
Майя: Увижу! Я ведь остаюсь!
Лёля: У нас что ли?
Майя: У него.
Лёля: Зашибись! Добро пожаловать… тогда…
Первая девочка: Походу она чокнутая какая то. И не похожа она на ту тёлку из фильма.
Вторая девочка: Да она это, она…
Лёля: Пошли! До свиданья! Вы приходите к нам на хор народной песни. Мы там поём. И танцуем.
( уходит. Одна из девочек по хулигански плюёт на пол и уходит тоже)
Майя: Неконтролируемые эмоции…дуры! Разберитесь со своим этим, пубертатом!
( возвращается Артём с огромным не то тазом- не то блюдом)
Артём: Гляди, какая работа! Это серебро! Чистое серебро! Римское! Там ещё цепь была двухметровая, и это всё было запечатано в круглый глиняный саркофаг. Я сперва подумал, что это могила какого то знатного воина…но потом углубился… а там такое чудо. Ведь и не подумаешь, что это время Каракаллы.
Майя: Кого?
Артём: Императора Каракаллы…В то время Римская империя уже по швам трещала, но раз их торговые пути распространились и сюда…
Майя: А по моему это просто тазик. И пока я там на станции валялась он мне бы очень понадобился…
Артём: Тазик? Нет, ну, что ты! Это же блюдо для моретума… У меня теперь есть надежда, что мы не отстанем от Италии или Венгрии. Может, у нас тут новое Боскореале! У нас тоже есть римское серебро… Посмотри, вот с этой стороны есть два колка для серебряного ножичка, которым любой мог набрать моретум и намазать его на хлеб…или на лепёшку…И головы баранов по краям…
Майя: Я хочу есть.
Артём: О, какой я идиот…я просто идиот, что ли, наверное… Надо же… я же должен тебя покормить… надо же поесть…
Майя: Ничего, привыкнешь. Пойдём домой, тут столько всего…разного…у меня что -то голова разболелась.
Артём: Да, да…надо уже мне думать…не только о себе.
Майя: А как ты снимаешь напряжение? Вот, если вдруг у тебя депра и хочется повеситься?
Артём: А у меня не бывает депрессии. Я с ней один раз и навсегда разобрался. Там, в Москве. Это там можно себе это позволить. А тут нельзя. Тут депрессия ведёт за собой заросший огород и недостаток времени, чтобы исправить накопившиеся проблемы.
Майя: А почему ты не остался в Москве?
Артём: А…ну, так получилось… Там была одна девушка… она со мной училась, а потом…
Майя: Бросила тебя?
Артём: Да. И я уехал. Уехал. Хоть мать и просила остаться, начать там что- то делать, как- то жить…но я взял и…уехал сюда. Жить можно везде.
Майя: А что если я останусь тут, правда, останусь? Буду полоть вашу траву, или как у вас она ещё называется…бурьян? И мы заведём каких- нибудь животных кроме собаки.
Артём: Это… было бы здорово… но что ты будешь тут делать и как…самовыражаться? Ведь тебе же надо самовыражаться, ты не простая девушка, как дочка нашей Диплони.
Майя: А, эта? Со сплитом на голове? Которая таскается за тобой?
Артём: Кто, Лёля? Я поговорю с ней.
Майя: Я уже поговорила.
Артём: Вот как? Она что, была тут?
Майя: И почему у неё такая дикая фамилия.
Артём: У неё вообще фамилия Барашкина. Но она съездила на фестиваль какой-то, старшая, то есть мама Лёли. И потом родилась Лёля. Якобы от француза. И Елена Андреевна взяла себе другую фамилию.
Майя: Дичь.
Артём: А что она тебе сказала? Лёля?
Майя: Что? Ничего… ничего не сказала… Брось свой тазик, пойдём… съедим твою пищу богов.
Артём: Хорошо…только ты мне скажи, что она тебе сказала…
Майя: Ничего особенного… Ничего…
СЦЕНА четвертая.
НА УЛИЦЕ. Девочки и Лёля курят сидя на корточках.
Лёля: Я её убью! Только пусть подойдёт к нему!
Первая девочка: Он старый…ты чего, дурра, что ли? Ему уже двадцать пять!
Вторая девочка: Мужики в это время начинают увядать.
Лёля: Ты блин такая опытная у нас…
Вторая девочка: Ды ты посмотри на наших чуваков… Особенно на сельских. На посёлке ещё нормальные чуваки встречаются, а сельские все бухают…
Лёля: Вот и я возьму, напьюсь и всё ему скажу.
Первая девочка: А я бы не стала с взрослым, говорят, они, ну, занудные очень. А он вообще занудный, и странный какой то. Хоть и красивый.
Вторая девочка: Да, самый красивый…тебе надо ребёнка просто родить и он тогда не отвертится вообще.
Первая девочка: Мать моя сказала, что они собираются ей маляву передать для президента. Чтобы поезд вернули. А то никто до базара не может доехать…Она с этим президентом знакома. И бить её не надо, опасно. Ментам нажалуется, нас на учёт поставят и на смотры не будут пускать.
Лёля: Да, у них бабла куры не клюют у этих москвичей… и все президента знают… и она, вдруг, он её послал специально, чтобы она тут вынюхала что то… Тут же граница рядом…даже слышно, как они там учения проводят… бахают там из своих танков…
( Слышится голос Диплони. Девочки убегают, одна Лёля, долго затирает сигарету. Диплони и Волченко о чём то громко спорят)
Диплони: Не останется!
Волченко: А если это любовь?
Диплони: Это не ваше дело!( замечает Лёлю) Курила, коза? Хочешь голос испортить?
Лёля: Я не курила, мам!
Диплони: Гадость!
Лёля: А кто останется?
Волченко: Алевтина! Я вот прошу твою маму, чтобы она ей предложила нам продать костюм. У нас нет костюма приграничного региона, а он бы так украсил нашу коллекцию!
Диплони: У нас в культотделе нет столько средств. Нам не на что побелки для обелиска купить. Обелиск то отгрохали, малых форм во дворе музея насовали. И кто всё это будет красить? Гвозди торчат, краска облезла.
Лёля: Мама! Мне надо к Артемию Игоревичу сходить!
Диплони: Зачем?
Лёля: Надо! Я с ним поговорю, он с ней поговорит… она собирается тут вообще -то оставаться.
Диплони: Не смеши мои подковы.
Лёля: Да! Она в музее была, с ним. Я видела.
Диплони: Волченко! Мы его потеряем, надо срочно это всё прекратить и отправить его на поле с заступом и сапёрной лопаткой. Пусть роет свой Рым! Пусть пишет диссертацию! Вообще, что он себе напредставлял. Как он будет с ней жить? Она же персона!
Волченко: Пусть она нам продаст костюм, ну, пожалуйста, поговорите с ней… там такой редкий комплекс, золотое шитье, канитель, бить, стеклярус, а главное…шлёнские кищонки!
Диплони: Господи, ещё один маньяк!
Лёля: Мама, ну, мама! Он не маньяк!
Диплони: Много ты понимаешь! Человек, который смотрит всё время не завалялось ли где куска глазированной глины, это не маньяк? Который только и делает, что читает! Да ещё и не женатый! Да ещё и кольчуги плетёт, а дырокол? Ты знаешь, как он работает дыроколом? У нас было совещание, так он сел в уголок и стал работать дыроколом. У него глазомер! У него этот… нивелир в глазах. Он нам подшил все папки! А кружочки, а кружочки собрал на ладонь и говорит: я заберу! И ты, после этого говоришь, что он не маньяк? Зачем ему кружочки? Ты знаешь?
Лёля: Нет.
Волченко: Ну, если честно… я тоже… тоже много работаю с дыроколом и у меня дома целая трёхлитровая банка кружочков…
Диплони: Зачем они вам, маньяки! Вы мне скажите, зачем?
Волченко: Мы их собираем для…новогодних утренников. Они, мы… из них делаем конфетти.
( Лёля незаметно убегает)
Диплони: Вы два идиота! Особенно Артём! Он молодой идиот, вы старый. Вы больные люди! Вас не интересует культура! Вы прикрываетесь нашей культурой. Лёля! Лёля, где ты!А с вами я ещё буду иметь разговор. Ишь, музейщики!
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.
Сцена первая.
Майя убирается в доме Артёма. Она вытирает пыль, рассматривает фотографии и не обращает внимания на окно, за которым видны три бабки. Они внимательно вглядываются в пространство комнаты.
Первая бабка: ( в окно) У нас дважды отключали свет! Дважды! За неделю! Как мы собираемся смотреть « Давай поженимся» как отключают свет! И всё, безобразие, разве так можно!
Вторая бабка: И за котельную то…которая комбинат общественного питания обслуживает, тоже в три раза подняли плату. Уголь то привозной! Оттуда! И-за кордона, уголь то! У нас своего то нет!
Третья бабка: У нас и консервную фабрику закрыли, вы скажите ему то… А? Скажите, чтоб открыли или разрешили на кирпичи разобрать. Чтобы мы сараи построили. А то её закрыли, рассыпается она! А кирпич брать не велят! Ну, скажите, он вас послушает, он же чай человек, как все…
Майя: Если бы вы знали, как меня это всё достало! Всё достало. И зрители тоже, хотя я и люблю своего зрителя… Но работа на износ. Популярность зарабатывается трудом, и труд этот между прочим, тяжёлый и неблагодарный. Ну, разве только денег за него платят. Да, это бывает. Как вы здесь, вообще живёте. Как вас тут не тошнит от вашей жизни. И таком человеку, как Артём тут не место. Я его увезу. Спасу! А что его тут ждёт…
( бабки машут листочками, стучат в стекло)
Такого никто себе не позволял! У меня есть арт- директор! С ним разговаривайте! И не знаю я вашего президента. И вообще у меня американское гражданство! Я пиндоска! Да! Пиндоска! Ай вонна би лав фо ю!
Первая бабка: Шо? Пиндоска? Так ты пиндоска? Нерусская что ли?
Вторая бабка: Дура! Мериканка она! Ты что передачу политическую не глядишь!
Артём( заносит поднос с чаем) Баню натопил.( подбегает к окну, задёргивает шторку) Можешь идти. Там… найдёшь всё… на камушки полей только…Вот тут пиво, на камушки полей.Будет хорошо пахнуть.( бабкам) Уйдите, пожалуйста! Михална, Сергевна! И вы, баба Мань! Идите!Неприлично!
Майя: А ты со мной не пойдёшь?
Артём: Я? Нет, что ты… ты думаешь, ты думаешь…мне можно пойти с тобой в баню?
Майя: Если уж я собираюсь остаться…
Артём: Господи, я как подумаю об этом, ты знаешь…
Майя: Что?
Артём: Я же постоянно на работе… и…я…хотя я куплю всё, да, у меня хорошая зарплата…ты побудешь, сколько хочешь… а потом…
Майя: Я не хочу побыть. Я хочу остаться.
Артём: А…ну, хорошо, хорошо…да…иди, там… как раз сейчас комфортная температура, в самом деле, я не буду же тебе топить, как себе.
Майя: Ладно! Договорились! Да… я пойду…если что я позову тебя.
Артём: Меня?
Майя: Ну, или их…( кивает на окно)
( Артём выбегает, что-то кричит на бабок, те тоже кричат, но уходят)
Майя в это время грустно берёт со стула полотенце, подходит к своему костюму.
Шлёнские кищонки… Какой идиот мог это придумать… И что это значит… И нахрена они нужны…И нахрена вообще всё нужно.
( идёт в баню)
Артём заходит. Он тоже подходит к костюму, напяленному на манекен и трогает его, разглядывает. Смотрит вокруг, складывает вещи, берёт тряпку и моет пол. Потом садится на пол и закрывает голову руками.
Артём: Нет, нет… что то как то это неправильно. Неправильно. ( звонок телефона)
Сергей! А, связь наладили… Я, честно говоря и про связь уже забыл. Ну, что… твоя не ругала тебя? Ничего не спрашивала? А… уже доложили? Да? Ну, переночуй у меня. Она тут, да… А куда я её дену… Ну, хорошая. Да…ладно тебе. Нет, не дура…Несчастный человек. Надо ей спокойной жизни, больше ничего… Ну, как — нибудь обойдётся без баловства, наверное. Нет, а как я без работы… ты не знаешь? Не поеду… Если я поеду в Москву, тут разроет все арендатор этот…урод…он уже приступил. Да, уже дошёл до захоронений я еле спас три кургана. Пришлось ночевать там. Ей? Нет, кажется не очень. Но я её хотел заинтересовать, конечно. Не знаю…( ПАУЗА) Как, они там? А…ну, пусть ждут…Я не знаю, Сергей, что у меня к ней! Я не такой быстрый, как ты! Сам ты мутный. Мне на самом деле глубоко неинтересно, что там в этих столицах происходит. Мне интересно, что у нас тут…Здесь. Смешное название такое…Да у нас…раньше было Бяхово, а теперь стало Бляхово. Кому -то так удобно нашу жизнь называть…
( из -за сцены слышится продолжительный визг и крик)
Чёрт! Сергей! Она в бане! Да!
Майя: Тут сколопендра! Сколопендра! А!
Артём: У нас водятся сколопендры? Нет? ( Майе) Не бойся, это мокрица просто!
Майя: Мокрица! А!
( Входит Лёля)
Лёля: Извините, у вас ворота нарастапашку.
Артём: Лёля?
Лёля: Что? А эта где?
Артём: В бане…
Лёля: Слава богу, что не с вами.
Артём: Да я вроде… и…
Лёля: Чего она там так орёт?
Артём: А ты чего пришла? А где Елена Андреевна? Ты что же, одна пришла?
Лёля: Одна пришла. Я хотела вам сказать. Я хотела… я… вам сказать хотела, что…
( снова слышится крик Майи)
Артём: Мне…мне надо.. там…что- то наверное произошло.
Лёля: Я погляжу! Я же девочка! Пойду её попарю.
Артём: Погоди, Лёля, подожди… не надо…( Лёля убегает)
( Какое-то время слышится удары веником. Смех и разговоры. Но удары веником становятся все громче. Майя начинает немножко вопить. Слышатся удары, они становятся сильнее, на сцену летят мокрые листья. Наконец, голос Майи затихает, а удары веником продолжаются. Забегает запыхавшаяся Диплони)
Артём в это время бьёт дыроколом пачки исписанной бумаги, стараясь не замечать того, что происходит в бане.
Диплони: Артём Игоревич! Где Лёля!
Артём: ( очнувшись) А? Лёля? В бане… с Майей.
Диплони: В какой бане? В твоей?
Артём: Ну, да. Майя там чего- то испугалась и Лёля пошла её проверить… там…мокрицы…
Диплони: Идиот!
( выбегает, через какое то время возвращается с Майей на руках. Майя в простыни)
А ну, скинь с дивана своё камуфло!
Артём: ( освобождает диван) Что с ней!
( Лёля с победоносным видом, красная, отдуваясь, заходит)
Лёля: Хилая она какая — то! У вас.
Диплони: Чем ты её? Голым веником?
Лёля: Нет, блин…одетым!
Артём: Лёля! Ты что! Что ты сделала! Скорее холодной воды!
( бегает, суетится)
Лёля: Вовремя прибежали!
Диплони: Ты что, тебя же посадят! В малолетку упекут! К чёрту на рога!
Лёля: Вот и хорошо! Одной зазнайкой меньше будет.
Диплони: Сгинь!
Лёля: Мама!
Диплони: Сгинь, говорю, чтоб я тебя не видела!
Лёля: А так! Хорошо! Сгину! И ладно! Я вам щас, щас! Я вам!( ревёт и убегает)
Диплони: Лёля, вернись! Лёля!
Майя потихоньку приходит в себя. Прибегает Артём, вытирает ей лоб холодным полотенцем.
Артём: ( Диплони) Идите пожалуйста… да… спасибо… идите… Спасибо… Майя… идите, пожалуйста… Всё хорошо.
Диплони: Гляди, только слово скажешь… я тебя…
Артём: Понял… Всё понял. Ничего, обойдётся.
Диплони: Она сама на рожон лезла. Чего она к тебе приклеилась, как банный лист к заднице. Ну, зачем ты ей. Зачем ты ей! Посмотри на себя! Посмотри, говорю! Ты же ничего не понимаешь! И не поймёшь! Ты же больной, ты белая ворона. А кому такой сдался? Вот только ей, она же тебя не знает. Она тебя вообще не знает. А как узнает…
Артём: Я плохой, очень плохой… я люблю… я не люблю людей…
Диплони: А Лёлька? Зачем ты ей то душу вымотал? Скажи, зачем? Ты ей прямо отрежь, что ничего не будет у нас. Что невозможно! Я тебя посажу!
Артём: Да, посадите, пожалуйста.
Диплони: Нам такой жених не нужен! Лёле точно! Ты ей скажи… Лёля, не ходи ты ко мне на поле, не копай ты, не рой… нет там золота!
Артём: Я… хорошо, скажу…
Майя: ( приходит в себя) Артём… Тёма…
Диплони: Я так и знала, тут, здесь без году неделю, а уже всё успела, уже Тёма! Да, Тёма, между прочим, у нас, ценный кадр!
Майя: Я хочу домой.
Артём: Куда?
Майя: Я хочу…Артём…убери эту тётку.
Диплони: Кого?! Что ты сказала? Тётку?
Артём: Спасибо, идите… пожалуйста…
Диплони: Это ты кому сказал?
Артём: Там Лёля… да в конце концов! Дайте нам пожалуйста спокойно поговорить! Что же вы все лезете!
Диплони: Ах, это мы лезем? Что ты сказал? Это мы лезем? Мы? Да нужен ты нам, лезть к тебе, ишь! Я тебе ещё устрою! Посажу! Я тебе устрою! Лезем! ( уходит, с силой ударив дверью)
Майя: А я вот…я думаю…так больно…как будто крылья режутся…
Артём: Хочешь я картошки пожарю?
Майя: Хочу.
Артём: Может, яичницу?
Майя: Давай.
Артём: Покажи… спину, что там…
Майя: Ну, она меня хотела убить…А за что? За тебя? У вас что-то было?
Артём: Ничего не было. Она маленькая.
Майя: А если бы большая… была… она тебя любит, да?
Артём: Вроде бы.
Майя: Она любит, а что ты любишь…
Артём: Я? Нне думал об этом.
Майя: Ну, что… скажи…что ты любишь?
Артём: я люблю…природу…и… солнце, лето… и когда речка тёплая…костёр в лесу…когда тихо…птицы только, можно увидеть оленя.
Майя: Я вообще про другое.
Артём: Про что другое?
Майя: Про людей…
( поворачивается спиной)
Артём: Ой, надо намазать…надо чем — то заживляющим… черт… может остаться на всю жизнь.
Майя: Ну, и пусть.
Артём: Что пусть?
Майя: Пусть останутся на память.
Артём: Ты… послушай… я не хочу тебя обманывать… ты можешь оставаться у меня сколько хочешь. Я хочу сказать тебе…но у меня что то в голове не то. Я не могу сказать. Я боюсь или…я не уверен.
Майя: Трудно, да? Мне тоже легче учить текст. Легче уже написанный текст выучить и сказать… чем сказать то, что тут…внутри. Я тоже не уверена. Ну, что, в конце концов, ты думаешь, я боюсь? Да? У меня нет проблем. Нет! Но я тоже… не знаю, как сказать. Я могу работать с тобой в музее, помогать что то. Думаешь, не смогу? Смогу.
Артём: Нно… для этого нужно специальное образование… И…тебе станет скучно.
Майя: Блин, откуда ты то знаешь, скучно мне будет или нет? У меня другой вопрос к тебе. Я решила…решила остаться, а у тебя что?
Артём: Я не знаю, мне надо будет, наверное, что-то здесь обустроить.
Майя: Конец…
Артём: И потом…ты же не можешь жить в этом хлеву…
Майя: Да ты постоянно говоришь, ты уже пятьсот раз сказал : не можешь, не можешь! Ты спросил меня?
Артём: Нет, я понимаю.
Майя: Ты знаешь, я жила и хуже. На съемной квартире, в общаге…я всё понимаю, просто хочу, чтобы это прошло. У меня нет дома. То есть у меня есть дома. И квартиры. Две квартиры. Но я там не могу, я одна. Я одна, понимаешь? Я там одна, значит, у меня нет дома. Нет ничего хорошего. А я хочу дом, уже не только дом, а хочу там быть не одна. И я всю жизнь этого хочу, и постоянно не могу этого добиться! Ты же хороший, ты хороший! Ты такой славный, добрый, ты такой интересный… У тебя есть дело всей твоей жизни, и это главное… а у меня нет ничего! И это кино, чтоб его, это только ради денег. И всё! А ты. Разве не страдаешь от одиночества? Разве ты не один?
Артём: У меня только один вопрос…
Майя: Да, спроси меня, спроси!
Артём: Вот ты такая… красивая…ты…умная…
Майя: Нифига я не умная! У меня нет памяти на цифры!
Артём: И всё же ты что то разглядела, поняла… а я, остолоп, не могу понять!
Майя: Чего?
Артём: Почему- я?
Майя: Что…почему ты?
Артём: Почему твой выбор пал на меня и не…отменишь ли ты своего выбора?
Майя: А…вот что….
Артём: Да, потому что мне придётся менять образ жизни. Потому что я распрощаюсь со всем, а вдруг…
( вбегает лесник)
Лесник: Артём! Музей!
Артём: Музей?
Лесник: Лёлька музей подожгла!
(Артём вскакивает.)
Артём: Как подожгла… а пожарные… у нас же… а…
Майя: Вот! Тут всё ясно!
Артём: Ты… это ты… это ты с неба упала… ты! Как было спокойно, всё было спокойно у нас тут! Сергей, облей меня водой! ( мечется по комнате, вскакивает в болотные сапоги, накидывает плащ и повязывает голову какой-то тряпкой, бросает Майе телефон) Звони ему! Звони!( выбегает, лесник задерживается)
Лесник:( Майе) Ну, он такой…Нет, он спокойный… обычно… но музей же…( собирается уходить)
Майя: Погодите!
Лесник: Что?
Майя: Отведите меня, пожалуйста… к нашим…Они сказали, что где -то на какой- то лужайке, у реки…
Лесник: А, да…Вам, надо переодеться…
Майя: я так.
Лесник: Так? В простыне?
Майя: Да, в простыне.
Лесник: Ну…хорошо…вобщем — то… там машина… так что…
Майя: Скажите им, что я дарю их музею… вот это…это называется « свадебная сряда»
Лесник: Хорошо, я передам. Дайте мне руку.
( Лесник берёт Майю за руку, она плачет и оперевшись на него, ковыляет к двери.)
Через некоторое время в комнату забегает Лёля. Она стоит посреди комнаты, потом начинает смеяться, потом кружится, прыгает. Снимает с манекена головной убор с лентами и идёт смотрится в зеркало, которое висит за шкафом. Она что-то мурлычет под нос.
Входит Артём, тяжело дышит, стаскивает сапоги.
Артём: Представляешь…такой бардак только у нас возможен.. уже крыльцо горело… пылало просто… я бегу… один огнетушитель… пустой! Я за угол, там второй… пустой… только третий был заряжен. Сколько говорить им, ну сколько… ну, нельзя так…Им же всё равно…как же всем плевать на то, что таким трудом удаётся сохранить. Спишь? Спи…я обещал тебе пожарить картошки… а теперь сам как картошка…видишь, пропах дымом…А эта Лёлька…я её… Она давно за мной бегает. А знаю…что у неё там. Нет, это ниего не значит, пусть бегает и дальше. Потом найдёт себе парня и перестанет бегать. Надоела, короста. Да, вообще, абзац, конечно… Представь…музей поджечь. А? Это хорошо, я добежал… Да что там, хорошо, что только крыльцо. Крыльцо можно новое сделать. Сам и сделаю. Сначала пойду с арендатором разберусь, чтоб отлез от моего раскопа. Чтобы не лез в мой город Рымов. Я его…сам…если всё получится, и Юнеско подключу. У нас будет тут второй Метрополитэн- музей… Второй Британский…Ты была в Метрополитэн? Там такое же блюдо, как я тебе показывал. Точно такое…с Гермесом Трисмеги…с…том…( трогает лицо) Чума…Лёлька…Брови обгорели…и ресницы…
( из- за шкафа выходит Лёля. Артём встаёт, замечает, что это не Майя, подходит. Снимает с неё головной убор)
Тебе не идёт.
( Лёля несколько раз ударяет его кулачками, плачет. Артём обнимает её, успокаивает)
КОНЕЦ.
оесник:Думаешь?
за что нибудь..лет.азывают Майю)инка)
я.на руках.
открывает дверь. ерьями. уками, что-то невразумительное говооесник:Думаешь?
за что нибудь..лет.азывают Майю)инка)
я.на руках.
открывает дверь. ерьями. уками, что-то невразумительное гово
