Мой подвальный рок-н-ролл (подборка)

Мой рок-н-ролл…

Мой рок-н-ролл — шум моих больших наушников на предельной громкости, вечный дым моих замечательных папирос и непонятные, пустые люди в метро. Устраивая саботаж, наслаждаешься им. Всегда находишь единомышленников. Саботировать обстановку — это всегда круто…

Странные полупьяные разговоры со старыми друзьями в прокуренном подвале любимого кафе, с которыми прошёл через многие, самые разные истории. С возрастом понимаешь, что важно не количество друзей, а их качество. Надёжность, верность и уважение. Уважение превыше всего. Без уважения ты никто…

Понимаешь, что годы покажут истинных друзей. Лучших друзей — человека два, три максимум. Но мне хватает и одного…

Катаясь в вагоне метро, читая книжку или кемаря, понимаешь, что ненавидишь окружающую действительность. Полные переходы метро с утра. Откуда столько людей? И почему всем надо пройтись по моим чистым ботинкам? Но каждый в толпе от толпы отрешён. Настолько все погрузились в себя…

Младшие серые курсы моего института. С ними не о чем говорить. Я их просто не различаю. Серые люди…

Сидишь на парах, почти ничего не понимая. С вечно играющей тяжёлой музыкой в ушах. Со всех сторон какой-то непонятный гул. Даже музыки не слышно. Лектор давно уже что-то вещает себе под нос. Я пытаюсь слушать, но гул вокруг сводит с ума. Врубаешь металл, чтобы немного успокоится. Звенит звонок, и курс плавно, не торопясь топает на перекур. Вечно стреляют. Табака вечно не хватает. Надел наушники и ушёл в себя. Чтобы освободить пространство вокруг себя — начинаешь петь. Плеер неуклонно садится…

Заснул на следующей паре нафиг. Отрубился быстро, что и сам не заметил. Проснулся от того, что музыки нет. Что за фигня?! Плеер сел. А когда садится плеер, ты начинаешь слышать людей. Их тупые, никому не нужные разговоры не о чём. Пытаешься понять, но не можешь. Их слишком много вокруг. А если и подзарядить плеер негде, то появляется ярость, злость и прочие нехорошие чувства…

Мой рок-н-ролл достаточно жёсткий, как и сама жизнь. Музыка контролирует моё состояние. Чем громче музыка — тем выше моё настроение. Когда хочется веселья — музыка заводит. Лёгкий танцевальный рок-н-ролл всегда к месту. Захочу петь — я буду петь. У себя дома, на улице, в институте, или где угодно. Я добьюсь своего, и мне всё равно, что скажут люди. Дело в том, что я перестал видеть людей. Вижу только тела. И более ничего. Может это за-за призмы очков? Я не знаю…

Не переношу пустых разговоров. Признаю разговоры только о музыке, литературе, кино и об искусстве в целом. Мне всё равно, что люди обо мне думают. Кроме семьи и двух лучших друзей, у меня есть пара десятков хороших ребят и моя бригада, чтобы поговорить. Говорим только о том, что нас волнует. Тех ребят, с которыми общаюсь, я уважаю. Но, не надо думать, что я уважаю всех. Это далеко не так. Поэтому, я часто остаюсь один, чтобы что-нибудь важное понять для себя. Я почти всегда один. Это не стиль жизни. Это состояние души. На какой-то промежуток времени. И уже довольно долгое время это длится. Когда-то давно я любил шумные компании, громкую музыку из  телефона (со временем остепенился, воткнул наушники, но по-прежнему люблю слушать музыку на высокой громкости), стальные цепи и пьяных людей. Только это было давно. Иногда я ухожу в себя надолго. Выдернуть может только лучший друг. Он многое мне помог понять. От него у вообще нет секретов. Но, жизнь у меня ни разу не ванильная, да и я сам не ванильный парень. Моя музыка помогает мне жить. Я уже не мыслю себя без неё. Но, бывает, что и музыка не в кайф. Но это бывает редко. Почти всё, что я делаю (кроме стихов, рассказов и песен), я делаю для себя. Я, на самом деле, открыт миру. Почти никого не игнорирую. Но игнор — это лучший способ привязки чего-либо к себе. Вот так, мой дорогой читатель. Не абстракция, а именно игнор…

Мой рок-н-ролл — это Чебуречная на Тверском бульваре. Сколько здесь было разных историй. Не пересказать. Часто и в этом, мною давно любимом месте, остаюсь один. Иногда приходят какие-то ребята. С ними почти всегда мне весело. Бывает, что и парочка какая-нибудь приходит, махнут рукой и займутся своими делами. Чувство такта и уважение мешают мне к ним подсесть. Хотя, это и не всегда надо. Даже, в большинстве случаев не надо. Эти люди знают, что я люблю быть один наедине со  своей музыкой и хорошей книгой. И с вечной сигаретой в руке. Табачный дым всегда со мной. Он неразрывно связан с музыкой. Мне и так хорошо. Согласись, читатель, что это прекрасно…

Мой рок-н-ролл — это я сам. Что рокер я с рождения — в том нет моей вины. Мне замечательно живётся. Я доволен своей жизнью. А ты — дорогой мой читатель?!

Подвал…

Я не болтаюсь между Петербургом и Москвой. Почти в любой компании я «свой». Как так получается, для меня загадка. Друзья постоянно колесят по городам России и ближнего зарубежья. Иногда ходим вместе на разные презентации каких-то малоизвестных журналов. Когда стоишь около двери, где проходит всё это действо, и слышишь, как рядом репетирует какая-то андеграудная группа, такое чувство, что оказался в середине восьмидесятых, хотя родился в начале девяностых. Просто возникает перед глазами картинка: середина восьмидесятых, какой-то подвал на окраине Москвы, непонятные люди и неизвестная группа. Эта атмосфера просто непередаваема. Смесь рокеров, металлистов и хиппи. И ещё непонятно откуда взявшихся люберов, что приехали на «гастроли». Стоишь у двери в подвал, не спеша куришь, и слышишь дикий шум снизу, и люберов, что скалятся, готовые пересчитать тебе зубы, рёбра, и вообще всё, что можно сосчитать. Потом спускаешься и отрываешься на всю катушку. Море драйва, алкоголя и постоянных оргий. Всё как когда-то, лет тридцать назад. Ничего не изменилось. Андеграунд жив и будет жить. Не собираясь вылезать из подвала. И чувствуешь непонятную ответственность, чтобы не стать мейнстримом и попсой. Конечно, мы с друзьями не очень любим подвалы. Стараемся проводить время весело, где бы мы не находились. Но, место, где мы собираемся либо во время, либо после занятий в институте — это подвал. Потому что там можно нормально поесть, более-менее нормальная выпивка и можно курить. Курим мы почти все, а те, кто нет, спокойно переносят табачный дым. Подвал, как дым и алкоголь, плотно вошли в нашу жизнь, хотя, порой, от алкоголя мы отказываемся, чтобы не попасть в какую-нибудь неприятную историю. Ребята это называют интуиция, а я «задница горит». Обычно все проходит нормально. Держимся вместе и пофиг на всё. Постоянно веселимся, так как не перевариваем пессимизма и декаданса. Ванильные сопли не для нас. Естественно, что мы не орём об этом на каждом перекрёстке. Доказываем всё делом. Пустой трёп — это не про нас. Привычка заниматься делом делает нас сильнее. Этим и зарабатывается авторитет. Небольшой, но жить можно. По крайней мере, к нашему мнению прислушиваются. И с каждым разом всё чаще. Прошедший день обсуждаем в нашем подвале, где любимое кафе. Странно получается, что день прошёл, а мы всё живы. Прочитанные произведения, просмотренные фильмы, девушки и музыка — вот предмет нашего обсуждения. Про женщин у меня как-то случайно выскочила фраза: «пока дождёшься лицензионной версии, приходится брать пиратскую копию». Оскорбления в свой адрес не терпим. Прикалываемся друг над другом постоянно, это наоборот укрепляет нашу дружбу. Даже когда мы все в полный умат, стараемся держать себя в руках. Иногда приходится ребятам объяснять, как покорить женщину, выслушивая их истории. У меня всё проще. Требуется соблюсти несколько пунктов. Романтическая атмосфера (поверьте, девушки от неё кайфуют), пицца, пиво и Led Zeppelin. Ребята просто остолбенели от такой простоты. Они и не догадывались, что это настолько просто. Это как с уловками. Самые простые уловки — они самые верные. И нечего просто так голову ломать. Верну вас, мои читатели, обратно в подвал. Он как Харибда, затягивает. Большую часть рабочей недели мы там проводим. Охрана уже своя, обслуга своя. Хозяина давно не видно. Сядем все вместе за длинный стол, закурим, и затянем какую-нибудь песню. Иногда получается вязкий разговор, который прерывается словом «налей». Ибо творческий человек либо читает, либо творит, либо пьёт. В нас это всё достаточно гармонично сочетается. Подвал стимулирует нас жить. И когда выбираешься оттуда, как ребёнок, радуешься более-менее нормальному воздуху. Для зимовки — незаменимое место. Но, летом мы выбираемся из подвала, и идём под липы, на любимые Патриаршие пруды. Но, подвал всегда в нашем сознании. Когда все расходятся с Патриарших, становится немного не по себе. Только что было неудержимо весело, и снова один, еле переставляя ноги чешешь к метро. В наушниках играет классика блюза, и всё хорошо. Понимаешь, что ещё встретимся. Где-нибудь, совершенно случайно. Приехал домой, и лёг спать. А потом, через несколько часов узнаёшь, что половина компании уехала в Питер. Стоишь в курилке около института, и офигеваешь от внезапности бытия. Но, я то не болтаюсь между Петербургом и Москвой, как, например, Андрей Белый (или Борис Бугаев). И опять спускаешься в подвал, берёшь белое вино, закуриваешь крепкие сигареты, открываешь «Дамское счастье» Эмиля Золя, и время останавливается. Подвал — это космос. Здесь все свои. Без всяких предрассудков…

Погорельский Юрий…