МЕЛОЧЬ

…а жизнь — копейка

Полпословицы

    Я ни на что, никуда, никогда и никому не жалуюсь. Господи спаси и упаси. Я всему рад. Всем доволен. В том числе и правительством, и милицией-полицией РФ. Я в порядке. В полном порядке. Я в меру респектабелен и презентабелен. Меня любят подчиненные, не любит, но ценит начальство. У меня ежедневно на столе есть курица-гриль и литр нефильтрованного чешского пива. В этом году я с непременным непеременным успехом выступил на четырёх конференциях: в Михайловском, в Тарханах, в Нежине, в Шахматове. Ещё у меня есть девочка из Нахабино, которая по вторникам гладит мне одежду, варит кофе, покупает всякие необходтиые ненаходимые мелочи и иногда голая ложится ко мне в постель. Она упругая, искусная и чужая. Беда, что она бедная и требует определённых умеренных деликатных капиталовложений.

Ну и не буду уже здесь всуе говорить, что я образцовый сын и образцовый отец. Что я хожу на службу и в мамин дом в чёрном бархатном пиджаке с чёрным же траурным Блоковым галстуком. Что я никому ничего не должен, скорее наоборот. Но не буду бряцать вам тут кимвалом.

Словом, я устроился. Вписался.

Иногда мне, конечно, одиноко, но это – иногда. Это мелочь.

Время от времени, правда, у меня случаются проблемы. Беда в том, что у меня очень долгий отпуск. Ежегодно я получаю приличные отпускные 29 июня, а потом – очень приличную зарплату 4 октября. Но между этими праздничными датами – июль, август, сентябрь. Затратные месяцы. Потому что кроме как читать лекции я, увы, ничего не умею и болтаюсь целыми днями от «Продуктов» к «Продуктам», от «Магнолии» к «Авоське». А это вылетает в копеечку. Июль и полавгуста ещё ничего, но за ними – полтора месяца нищеты, недоедания и мелкого побирушества. Небо в овчинку. Но и – 45 дней здоровья. Диет. Длительных прододжительных пешеходных прогулок. Здравого смысла. Воздержания от излишних излишеств. От рецидивов безумного вконец утраченного юношества.

В свои немалые годы я могу отказаться от многого. Почти от всего. Однако всё же я не похож на птицу небесную и в каких-никаких средствах всё же минимально нуждаюсь. Особенно в сентябре. Особенно во второй его половине. И надо экстренно искать выход. И я стал искать. И я нашёл.

Несколько лет назад я жадно пил плохое лёгкое красное вино «Сангрия», которое продавалось в полуторалитровых пузатых объёмистых бутылках. Объём, признаюсь, и сыграл решающую роль в выборе продукта питания. А чего, спрашивается, лишний раз бегать? А полтора ведь враз литра. Бутылки я, понятно, выбрасывал на помойку, но одну по лени оставил. И вот у меня устойчиво сложилась привычка ежедневно зимой ссыпать в неё из карманов накопившееся И она там заплесневела и зацвела плесенью. И я сбрасывал туда мелкие медные деньги. Так сказать, ломоносовские медные славяно-греко-латинские академические, на которые он и вышел в итоге в академики, на Заиконоспаские бурсацкие пятаки. Мелочь. Те их рыбные архангелогородские рыбацкие плёвые шальные промысловые мелкие незавидные денежки. Вот и я подумал, что Ломонсов никак не глупее меня. Ну никак. Нинасколько. И пошел его правильным научным путём.

Однако пришёл сентябрь. Я оголодал. Значит, настало время «Ч», время вскрыть бутылку. Вернее – полбутылки. И я насчитал там три тысячи с лишним рублей звонкой мелкой медью. А это же богатство. Полцарства и полконя. И вот сижу Скупым Рыцарем над грудой. «Сундук шестой, сундук ещё не полный». Так говорил я. Так говорили мне. Так говорил Пушкин. Так было. .

Только что с ним делать? Куда нести? Не пойдешь же за армянским трёхзвёздным хотя бы коньяком с увесистыими пригоршнемя мелочи в правом и левом карманах? Честь-совесть-то ещё пока есть. Хоть чуть-чуть. Слава ещё Богу. Продавщицы-киргизки уже уважают втайне тебя за ширь натуры, за щедрость русской души. И этот респект надо поддерживать и беречь.

Но выход есть и тут. Выход, оказывается, в «Сбербанке». Выход через «Сбербанк». Где меняют мелкое на крупное. И наоборот. Но по справке и по правилам. Через кассу и бухгалтерию. Однако «Сбербанк» (бывшая «Сберкасса») – это ещё и нешуточный моральный аспект. Момент унижения трудно нарождающегося робкого и неуверенного чувства собственного достоинства. Ведь «Сбербанк» — это вам ни какой-нибудь «Хоум-кредит». «Сбербанк» ведь пока ещё работает с простым советским социалистическим человеком. То есть хамит клиенту, принесшему даже миллион, но мелочью. И именно за мелочность. За копейку, которая, кстати, тоже вполне платежеспособна. Но видели бы вы эти их ухмылочки! То есть типа у них одни деньги, а у меня какие-то другие. С паперти. Ну так и с паперти. Ну так и что? Ты, птичка, сиди себе и выполняй свои непосредственные функциональные обязанности.

И вот тем не менее я рассортировал своё сокровище (а там надо копейки отдельно, гривенники отдельно, полтинники отдельно и т. д.) ссыпал его в ненадёжные продувные пластиковые пакетики, те – в серьёзный уже пакет, пакет уложил в сумку (утку в зайца), заполнил ведомость и направился к отделению. Тут, на подходе, меня крепко охватил постыдный интеллигентский срамной излишний стыд, эи гамлетианство и рефлексия. «Ну что же, — думаю, — ну доколе? Доколе позориться? Ведь у меня есть связи в среднем и выше-среднем бизнесе. Есть даже один старый знакомый олигарх с Рублёвки. Который легко и свободно, не задумываясь, даст. Но и там стыдно кусошничать. Там стыднее. Тем стыднее. Там надо быть ещё и соответственно одетым. А это не всегда возможно».

И хожу вокруг круглыми округлыми кругами. По окружности. Пи типа эр. 3 и 14 сотых. И батюшки мои, и мамушки мои! Ни туда и ни сюда. И я тогда иду домой, на улицу Старой Голубятни. И ложусь вповалку. Как говорил шевалье д+Артаньян: «Кто спит, тот обедает». Вот и я туда же. И, голодный, ложусь обедать. Греческий салат, солянка сборнаяа, бифштекс с кровью, чай с лимоном, 200 граммов замороженной водки. Это всё должно мне волшебно присниться.

А карманы мои тяжелы, но пусты. Гордость, гордость. Гасконская нищая гордая горная биаррицкая гордость.

3 комментария

Оставить комментарий