лето

РИМ

возьми рим из моих рук
здесь свежо и оранжево
лаокоон спагетти и пицц подмётки
в жидком мареве рвущие воздух дельфины-байкеры
смуглые скулы дамы в чёрном
узкие щиколотки и запястья
и просыпано лиц копчёных
милые и лукавые девы в прожилках мрамора
много приветливее остроносых бенволио марио
рюшки оборки резные канты
до беспамятства инкрустация
благополучно выпертый на задворки Иезус
из молелен-палаццо
апофеоз кича и рвота стилей
недосолено недополото
пересластили
солнце стенки выкрашивает
ни голубых ни синих
оливы и пинии халвяно-тинны
плавится ало-коралловое
ржу и оранж режет
цвет ржёт и до обморока скрежет
цвет палит и печет и жжёт
пригревает прижаривает
риму мир итальяно чинзано
бестии-мальчики тугие ягодицы
красавцы кудрявые бравые
в складках виа и пьяцца
стройным паоло взапой любоваться
пиджаки в талию лисья грация
зычные лауры нянчат марко и лацио
мужа кудрявого?
нет уж
grazie!
вас обуют надуют
…но там
где тает в сфумато ступня и пятка
туник тонкая нить в тени тонет
задрожит пальчик джотто с нежнейшим лепетом
тицианов заколышется выдох —
я отступаю
я замираю
совершенством пленённая
и едва затопочет этрусков кузнечная конница
гулкой вазы покатые бедра
воззовут желать женщину

/13/

 

SOLDES

какая нелепица
кеды к платьицу
max mara не парься
цыплячье ржаное со всем сочетается
хочется непринужденности
в шнурованной грубости
в прорезиненном шике
никаких утюгов
изо рта попшикай
водрузи голову
на платочные кущи
походи отроком
беспривязным неимущим
безбашенным
через глаз промывается
город весь
душем супом говором обрушением
ценников
сольды
вселенские

/13/

 

TGV DAX-PARIS

я знаю что ты русская
или хохлушка лена
сидишь напротив меня
изображая лень
ото всего приставшего
ихнего чужестранного
камамберного круасанного
в портабле размазывая
их чечетку в балет
зыркнул колюче глаз
выдавая тебя с головой
пакеты пакеты
и осадка
по которой не глядя:
свой

/13/

 

+++

переваливается уткой
на слоновьих ногах
а когда-то была
тоньше ивовой ветки…

/13/

 

ПЕРВАЯ ВОЛНА

русскому соколу hossegor

это слово — стяг парусины белой
на черепаховых косточках звуков — эмиграция
детство доносит глухое шипение
запах псины падали насмерть раздавленной нации

отребье вымели врага непотребство
тех что налипли ракушкой окалиной накипью
закололи штыком засыпали залили
вытравили затяпали

и пошла цвесть на обильно алых
белена и лютики анютины глазки
обратившись колхозно-лагерной былью
катухов и изб мертворожденная сказка

штанин широких краснокожая паспортина
выпирала и дыбилась умытая солоно
роговых очочков блескучая твердость
трескучая подлость крыло вороново

осыпались со звоном не приживались вешались
над виском запекшимся вились дымкой
для тебя для меня — потомков и сродников
пребывающие невидимкой

именами языку задающими певучую стройность
черно-белым архивом крестами могильной вязью
и упорно незрячей нашей повадкой
отлучать и казнить стволом безотказным

а они как и мы с тобой — оторвавшись у корня
унеся под крылом перебитым россию
вили гнезда кормили птенцов своих просто жили
и у Бога веры просили…

им теперь проще пареной репы
взять билет да махнуть в гости к нам
на своей земле счастье выковавшим непосильное —
не хотят
сберегая песком золотым намытым
близорукого детства лучезарную масть
белую кость
ими выплаканной
россии

 

/13/

 

ПОЧЕМУ-ТО

знаешь
что делает любовь
с тряпкой любой
с деревяшкой
безделкой?
если ты любишь
олова
жести кусок
пластиковые очки
пудреницу от мамы —
они проживут втрое
против тех
что привечаешь обманом
надобы

/13/

 

 

Оставить комментарий